Жабы Гриммердейла - [3]

На том же столе ее снова ждал обед. И, прежде чем покинуть Храм Гунноры, она хорошенько поела и попила. И задумалась.

Идти ей, в сущности, было некуда. Куно всем объявил о ее позоре, и теперь глупо было бы рассчитывать, что хоть кто-то из родни захочет дать ей приют. Ее скромных сбережений и более чем скромных драгоценностей хватит ненадолго. А кроме этого она умела лишь то, что должна уметь благородная леди — читать, писать, вести дом, собирать травы и врачевать. Этим, конечно, на жизнь не заработаешь. Но после пробуждения в душе ее был такой покой и такая чистота, что она отбросила все эти неприятные мысли. Она почувствовала, что самое правильное сейчас отложить заботу о будущем и жить настоящим днем.

Она выбрала дорогу, на которой лежало два селения. Первым был Нордендейл. Там война была настоящей. Лорд и два его наследника погибли в бою два года назад. Живет ли там сейчас кто-нибудь и вообще уцелело ли хоть что-то, она не знала. Следующим был Гриммердейл.

Герта отставила пустой стакан. Гриммердейл!

Святилище Гунноры находилось почти в самом начале древней дороги. Гриммердейл расположился гораздо дальше, и, как говорили, там еще жили остатки прежней нечеловеческой расы, возможно, сами строители этой дороги. По слухам, место это было недобрым, таинственным и нечистым.

Герта постаралась вспомнить все, что говорили о Гриммердейле. Где-то в холмах таился Круг Жаб. Иногда люди приходили туда с просьбой и, говорят, получали желанное. Не об этом ли говорила Эльфрида? Если Гуннора не властна над смертью, то, может быть, помогут эти, из Гриммердейла?

Она чувствовала, что здесь, в святилище, такие мысли почти кощунственны, и приготовилась к осуждению, но ничего не случилось.

— Благодарю за угощение, — сказала она «слова гостя», — благодарю этот дом за приют и тепло, желаю ему всех благ в будущем и позвольте мне продолжить свой путь.

Она покрепче застегнула у горла плащ, накинула капюшон и, взяв свой узелок и копье, вышла из храма и повернула на дорогу в Гриммердейл.

В сумерках она остановилась на холме, под которым лежал Нордендейл, и посмотрела вниз.

В поселке топились печи, и на снегу были видны следы саней. Только замок был мертв и заброшен.

Она поняла, что сегодня уже не дойдет до Гриммердейла. Самый большой дом внизу показался ей похожим на гостиницу. До войны пастухи, несущие на рынок овечью шерсть с гор, постоянно останавливались в Нордендейле. Конечно, это давно, но был шанс, что гостиница сохранилась и могла на ночь приютить Герту.

Она с трудом спустилась вниз по рыхлому снегу. Действительно, над дверью большого дома висела жестяная вывеска. Время и непогода давно стерли название, но все равно было понятно, что это гостиница. Герта вошла, миновав двух мужчин, которые уставились на нее, как на привидение. Видимо, в Нордендейл давно никто не Приезжал.

Густой дух кислого пива, овчины и острой горячей еды встретил Герту в большой комнате. Огромный камин, где горели толстые поленья, приятно согревал. Посреди комнаты на козлах стоял длинный стол со скамьями вдоль него. На столе поменьше были составлены кружки. И только у самого камина стояло несколько мягких сидений. Герта прошла через комнату, направляясь к девушке в грязной кофте, и двое сидевших у камина мужчин смотрели на нее так же обалдело, как и те, на улице. Герта сбросила капюшон и, глядя на них, со спокойной уверенностью сказала: «Мир этому дому».

С минуту все молчали, словно громом пораженные. Наконец служанка пришла в себя и подошла к Герте, вытирая руки о фартук.

— Мир и вам, госпожа, — служанка наметанным глазом оценила материю и покрой плаща, а также манеры Герты. — Чем можем быть вам полезны?

— Мне нужны еда и ночлег, если это у вас есть.

— Есть, еда, госпожа, только… — девушка замялась, — я сейчас сбегаю за хозяйкой.

И она быстро исчезла за внутренней дверью.

Герта сняла плащ, положила на скамью свои вещи и, на ходу, зубами развязывая шнурки рукавиц, подошла к камину. Мужчины все так же молча наблюдали за ней. Герта прикинула, как она должна выглядеть в их глазах. Юбка для верховой езды, высоко подобранная, обтрепанная о сугробы, но вполне добротная, и кожаная, вышитая по швам, куртка, как у фермерской дочки. Волосы убраны в косы, без лент и украшений. А они смотрят так, словно на ней бальное платье. Ну и пусть! Она безразлично отвернулась к камину.

К ней торопливо подошла хозяйка с шалью на плечах, одетая чуть почище служанки.

— Мир вам, леди! Хепкин, Фим, чего расселись! Пустите леди погреться.

Мужчины быстро отодвинулись от камина.

— Малка говорит, что вы останетесь ночевать здесь? Это большая честь для нас.

— Благодарю вас.

— Позвать вашего мужа, госпожа? У нас есть стойла для лошадей и…

Герта отрицательно качнула головой.

— Я одна, и я пришла пешком. — Она взглянула в глаза хозяйки и добавила. — В наше время не мы собой распоряжаемся, а судьба.

— Вы правы, леди! Такие уж времена настали. Садитесь к огню, погрейтесь, — и она отерла сидение своей шалью.

В комнате, где разместили Герту, явно давно никто не жил. Лежа в постели и впитывая замерзшим телом тепло простыней, Герта вспоминала все, услышанное от хозяйки. Тяжелые времена пришли в Нордендейл. Вместе с лордом и его наследниками погибли почти все мужчины. А те, кто уцелел и вернулся, не привыкли жить без руководителя и не знали, как взяться за восстановление разрушенного хозяйства. Через поселок почти никто не ездит — с самого начала зимы Герта первая зашла к ним. Говорят, на востоке и на юге немного получше.