Жаба - [15]

— Пузанчик такой непослушный мальчик, — проворковала я, — обычные наказания на него не действуют. Так что Жабочка придумала кое–что новенькое. Пузанчик сейчас разденется, ляжет на ковер и даст завязать себе глазки.

Он заинтересовался. Резво скинул мантию и устроился на полу попой кверху. Я осторожно завязала ему глаза. Важно было, чтобы повязка нигде не давила, но при этом темнота была полной — это в разы усиливает ощущения. Потом я зажгла свечи и мягко зафиксировала Пузанчика заклинанием.

Эрогенные зоны — штука индивидуальная, но некоторые чувствительные местечки известны всем. Я медленно вела свечу вдоль его позвоночника, позволяя каплям расплавленного воска свободно падать на кожу. В другой руке я держала плеть с короткой ручкой, с конца которой свисало множество мягких кожаных ремешков. Выглядело все это устрашающе, но флоггер не такая уж страшная вещь. Основным источником столь желанной Пузанчику боли будет расплавленный воск.

Корнелиус вздрагивал всем телом, когда капли воска падали ему на кожу. Я взмахнула флоггером. Ремешки свистнули в воздухе.

— Пузанчик опять был плохим мальчиком? — строго спросила я.

— Да–а–а-а! — простонал он.

Я капнула воском на «кошачью ямку». Ремешки флоггера мягко скользнули по яйцам.

— А-ах!

— Пузанчик будет слушаться свою Жабочку?

— Жа–а–а-абочка…

Я старательно роняла капли расплавленного воска на министерскую тушку. Вдоль позвоночника, на поясницу, по ребрам… Флоггер обрабатывал более интимные местечки. Пузанчик постанывал от удовольствия. Он даже ноги раздвинул, чтобы мне было удобнее.

Капелька на копчик, потом сразу небольшая лужица туда же. Интересно, в этот раз в транс не впадет?

— Да–а–а-а… Да–а–а-а…

Похоже, уже впадает. У–у–у-у, извращенец! И я с особым садизмом накапала ему воском на анус. Он аж взвыл то ли от боли, то ли от удовольствия. И флоггером, его флоггером. По самым чувствительным местечкам.

— А–а–а-а! Жа–а–а-абочка…

Опять дрочить придется? Расслабился! А если так? Ремешки шлепнули по яйцам.

— А-ах! — вырвалось у Пузанчика.

Может ему и туда воску капнуть? Да нет, не стоит, уж очень местечко чувствительное. Еще травмирую. Ладно, еще пару шлепков и можно будет подрочить. А то расслабился тут. А мне самой нравится начинает. Так что беремся за министерский джостик. Раз–два–три-четыре…

— А–а–а-а-а!

Готов. Ух, какая же я циничная. Но мне нравится. Домина Долли… Что–то в этом есть.

— Фините!

Корнелиус с трудом собирает себя с коврика. Глаза у него совершенно шалые. Целует мне руки.

— Жабочка! Ты была великолепна! ТАКОГО у меня еще ни разу не было!

Хм, дорогой, и это я еще далеко не все прочитанное на тебе опробовала! Интересно, что теперь подарит? Да, я не только циничная, но еще и практичная. А кому сейчас легко?

В бархатном футлярчике оказался красивый браслет, украшенный довольно крупными аметистами. Прелесть! Просто прелесть! Вот такая вот я материальная девушка.

Поговорить в этот раз не пришлось. Похоже, что секс–марафон здорово вымотал нашего дорого министра. Ну и ладно, я допила свой коньячок и отправилась восвояси.

* * *

Несколько дней ничего не происходило, и я немного расслабилась. Прибыли новые учителя. Мастер Прорицаний Треверс провел первые занятия. Для практики по ЗОТИ прислали аврора Митчелла. Нескольких студентов не допустили до занятий после проверки у мадам Помфри. Снейп сварил необходимые зелья, и студенты старательно лечились. Все вместе зазубривали правила техники безопасности. Грейнджер сдала зачет в числе первых. На ближайшую субботу была назначена встреча с целителем из св. Мунго. Сметвик прислал мне примерный план лекции, это было интересно и познавательно. Я отправила сов в Гринготс и в аврорат, так что пятикурсников ждали встречи с разрушителем проклятий, укротителем троллей и аврором.

Гарри Поттер пока находился в госпитале, но прогнозы были благоприятными, его собирались выписать к Хэллоуину. Так что ему передали все учебники, а Гермиона старательно копировала для него свои конспекты. Их и домашние задания для мальчика пересылали с совами.

Профессора ничего не имели против моих визитов на их уроки. В общем, проблемы были только с Хагридом и призраком профессора Биннса. Лесник где–то мотался, насколько я помню — искал великанов. Его замещала профессор Грабли — Дерг. Я уже договорилась с ней, что по крайней мере этот год она отработает до конца. Хватит с Хагрида и прежней должности.

Вместо Биннса лекции стал читать сотрудник министерского архива, некто Артур Маннингз. Лентяи, привыкшие дрыхнуть на лекциях, взвыли, но многие были довольны. По моей настоятельно просьбе почтенный архивариус делал особый упор на законах и традициях магического мира, объясняя, откуда что взялось. Магглорожденные были в шоке. Грейнджер теперь старательно смазывала волосы специальным зельем, ее аккуратную прическу удерживали зачарованные заколки, в ушах отличницы покачивались длинные серьги, а ворот, подол и рукава мантии украсились вышитыми рунами. Ай, да девочка! Быстро учится.

— Знаете, профессор, — сказала она мне, как–то снова зайдя на чашку кофе, — вы были абсолютно правы. Это ужасно, что нас ничему такому не учили. Мне теперь учеба намного легче дается. И все это так интересно! Это же целый мир! Я раньше кое–что о законах читала, они мне, честно говоря, показались не совсем справедливыми. А теперь я понимаю, почему так, а не иначе. Профессор Маннигз все очень подробно объясняет.