Ж… замечательных людей - [26]

Мне не верилось.

– И кто тебе больше всех понравился?

– Саламандра! Она не горит в огне и предохраняет хозяина от плотских желаний.

Для Джоша это актуально – он так и не нашел себе девушку.

За день до торжества мы с Мелиссой зашли в магазин и купили резиновую ящерицу.

– Ты уверена, что это саламандра? – спросила Мелисса.

Я пожала плечами.

– Думаешь, Джош поймет разницу? Учебник биологии он точно не читал.

Ящерица была очень похожа на настоящую, и ради прикола мы решили подарить ее не просто так, а в красивом террариуме с домиком, прудиком и системой вентиляции.

– Это мне?! – ахнул Джош, глядя на резиновую саламандру на берегу пруда. – Какая красавица! А почему она не двигается?

– Она в зимней спячке, – сказала Мелисса. – Ты, главное, ее не трогай. Она ядовитая. Проснется через пару недель.

Джош был так счастлив, что нам стало неудобно.

– Давай сходим в зоомагазин и купим ему настоящую саламандру, – шепнула я Мелиссе. – Потом незаметно подсунем.

Джош поочереди подводил к террариуму всех гостей.

– Это очень редкое животное. Я про нее в одной мифической книжке читал.

Кевин приехал на день рождения Пола вместе с дочерью. Я видела Беллу два года назад и совсем ею не заинтересовалась. Не девица, а медуза – белая и полупрозрачная. Хотя, может, тогда я и не могла ее оценить – любое напоминание о Сьюзан, жене Кевина, давило мне на мозг.

На этот раз Белла меня изумила – порода! Мягкие движения, утонченный вкус… Кто бы мог подумать, что Кевин способен на такое произведение искусства?

Поначалу он на меня не смотрел – по инерции дулся. Мы сидели на террасе с разных концов дивана. Пол жарил барбекю и трепался с братом Эрни, приехавшим из Лас-Вегаса, Мелисса ушла выгуливать Ронского, гости разбрелись кто куда…

Через открытую дверь нам было видно, как Джош показывает Белле свой террариум:

– Смотри, это сальмонелла!

– Сальмонелла – это бактерия, – поправила я. – А у тебя саламандра.

Но мальчик не растерялся.

– Это ее так зовут.

Чтобы «взрослые» не мешали, Джош закрыл дверь на террасу.

Я покосилась на Кевина: он улыбался.

– Будешь? – спросил он, откупоривая коньяк.

Я протянула ему бокал. Под крышей тенькала «музыка ветра» – тонко и часто, как игрушечный набат.

– Как ты?

Кевин пожал плечами.

– Нормально… А вообще – устал. Выдохся.

– После фильма?

– Да нет, вообще. Мне тут Белла подарок сделала… – Кевин задрал рукав рубашки и показал браслет, сделанный в виде дракона и тигра, кусающих друг друга за хвосты. – Сама сделала.

Я вытаращила глаза.

– Твоя Белла?!

– Она выучилась на дизайнера ювелирных изделий. В прошлом месяце открыла фирменный магазин.

Браслет был действительно необыкновенным, я такого раньше не видела.

– Что он означает?

– Союз Ян и Инь. Древние китайцы верили, что дракон олицетворяет Ян: активное начало, сознание и небесные силы. А тигр – Инь: пассивное, подсознательное и земное. В их балансе – вся мудрость мира. Если хочешь, понимай это как марксистскую диалектику – единство и борьбу противоположностей.

Я рассмеялась.

– А ты сам как понимаешь?

Кевин не ответил прямо. Вертел браслет, глядя, как солнце играет на золоте.

– Белла сказала, что дракон – это разумное управление судьбой; тигр – автопилот. Она думает, что в последнее время я живу жизнью тигра… А должен быть баланс. Вот так-то яйца курицу учат!

Я вытянула шею, чтобы через стеклянную дверь посмотреть на Беллу. Они с Джошем сидели на диване в глубине комнаты и над чем-то потешались.

– Ничего себе девушка выросла!

– Я иногда думаю, как хорошо, что нам со Сьюзан некогда было ее воспитывать, – сказал Кевин. – Иначе сделали бы из нее уродца, вроде нас самих.

– Вы с ней друзья?

– Нет. Мы только знакомые. Я всю жизнь забывал, в каком она классе. А она вчера подбежала, обняла: «Папочка, я тебя так люблю!»

Я смотрела на Кевина и чувствовала то же самое. Эх, дурачина-простофиля! Морду бы твою в кровь расцеловать!

Ночью то ли дремала, то ли бодрствовала.

Тысячи тысяч моих предков жили по принципу Инь: не загадывай на будущее, ни на что особо не рассчитывай, действуй по велению сердца… Инь – река: куда вынесет, там и окажешься. Не так давно ехали с Лелей через Нью-Порт Бич, вдоль дороги стояли знаки: «Продается дом». Мы зашли ради интереса: три этажа, бассейн, семь миллионов долларов.

– Я смогу себе это позволить, – сказала я. Леля посмотрела на меня как на безумную.

– Не говори «гоп» пока не перепрыгнешь.

– В Калифорнии десятки, если не сотни тысяч таких домов. И что, все их владельцы умнее или образованее нас с тобою?

– Им по наследству деньги достались.

– А их предкам?

Леля не хотела считать себя достойной дома в семь миллионов. Она начала перечислять мне сто внешних причин, почему ей никогда не купить его. Нужны связи, талант, удача…

Я не сдавалась:

– А может, дело в том, что однажды владельцы этих домов сказали: «Я смогу себе это позволить»? Вспомни Кевина: где он был, а кем стал. Вспомни нас с тобой – приехали в Штаты без копейки денег! Вся Америка создана с нуля! Просто кто-то ставит себе планку над головой, а кто-то – над облаками.

Я смотрела на спящего рядом Пола: он всегда придумывает сто внутренних причин, почему он