Зеркало времени - [11]

— Да, сэр.

Я снова слегка присела и повернулась прочь, но он окликнул меня.

— Мисс Горст, разыщите меня, когда освободитесь. Я стану вашим проводником в этом огромном лабиринте. — Он немного помолчал, вопросительно наклонив голову набок. — Вы знаете, кто и зачем построил первый лабиринт?

— Да, сэр. Критский царь Минос, чтобы держать там минотавра.

— Превосходно! Совершенно верно! Ну ладно, вам пора бежать. Вы найдете меня в библиотеке, куда можно спуститься по лестнице, что находится прямо у двери матушкиных покоев. Я часто сижу там по утрам, когда выдается время. Я страстный читатель. Вы любите читать, мисс Горст?

— Да, сэр.

— И опять превосходно! А теперь поторопитесь — иначе с первого же дня испортите отношения с матушкой, а это никак не годится.

Мистер Персей едва заметно улыбнулся, но магнетические темные глаза смотрели тепло, и я почувствовала себя немало удивленной и глубоко польщенной, что наследник рода Дюпоров удостоил такого внимания новую горничную своей матери. Я бы с удовольствием продолжила разговор, но времени совсем уже не осталось, а потому, еще раз почтительно присев напоследок, я взбежала по широкой изогнутой лестнице и подошла к двери миледи с первым ударом часов, отбивающих восемь.

Минута в минуту.

III Горничная

Леди Тансор сидела за туалетным столиком, спиной ко мне, облаченная в шелковый китайский халат, расшитый причудливыми кроваво-красными и изумрудно-зелеными узорами.

— Сначала вы расчешете мне волосы, Алиса, потом уложите, — промолвила она, протягивая мне серебряный гребень.

Я медленно водила гребнем по густым черным волосам, осторожно распутывая ночные узелки, покуда миледи не остановила меня, довольная результатом. Затем она объяснила, каким образом следует уложить и заколоть волосы в узел — обладательница роскошной гривы, она не признавала и никогда не носила шиньонов.

Когда я закончила, госпожа подвела меня к громадному дубовому гардеробу и показала свою обширную коллекцию повседневных платьев. Затем она открыла соседний гардероб такого же размера, где хранились дюжины умопомрачительных вечерних нарядов. Третий шкаф с выдвижными ящиками был набит японскими шелковыми шалями из Большой платочной лавки и прочими дорогими аксессуарами.

Потом миледи принялась выдвигать ящики других шкафов и комодов, показывая мне, где что лежит. Многие десятки шляп и шляпок; целые подносы шпилек, заколок, пуговиц и брошей; туфли и пояса на все случаи жизни; пряжки и накладные банты, веера и ридикюли; несессеры с хрустальными флаконами духов и несчетные шкатулки с изысканными драгоценностями — все было представлено моему изумленному взору.

— Ну а теперь помогите мне одеться, Алиса, — наконец велела она, указывая на гардероб с повседневными платьями. — Темно-лиловое бархатное, пожалуй.

Вскоре миледи подступила к псише,[2] внимательно изучила свое отражение и выразила удовлетворение увиденным.

— Превосходно, Алиса. У вас ловкие пальцы, и моя прическа выглядит замечательно, просто замечательно. И вы правы: эта брошь действительно подходит к платью гораздо лучше той, другой. У вас хороший вкус. Да, превосходно… — Рассеянно трогая брошь, она уставилась в зеркало с задумчивым, отсутствующим видом, словно напрочь забыв обо мне. Потом вдруг встрепенулась и воскликнула страдальческим голосом: — Ах! Я забыла про медальон! Как же я могла!

Она стремительно повернулась ко мне, бледная от внезапного волнения, и порывисто указала на маленькую деревянную шкатулку на туалетном столике, явно веля мне открыть крышку.

Там лежал редкостной красоты каплевидный серебряный медальон на тонкой черной бархотке — очень похожей на ту, что украшала шею первой жены покойного лорда Тансора на портрете, совершенно заворожившем меня.

— Живо, подайте мне шкатулку! — резким тоном приказала госпожа. — Но к медальону не прикасайтесь!

Выхватив у меня шкатулку, она извлекла медальон и подошла к окну, где несколько мгновений стояла неподвижно, тяжело дыша. Потом она обвила бархотку вокруг шеи и принялась возиться с застежкой.

— Не желаете ли, чтобы я помогла вам, миледи? — спросила я.

— Нет! Ни в коем случае! Медальон я всегда надеваю сама. Здесь мне помощи не требуется — вы меня поняли?

Круто обернувшись, она метнула на меня яростно горящий взгляд, но в следующий миг отвернулась прочь и продолжила возню с замочком бархотки. Справившись с ним наконец, миледи отворила окно, впуская в душную комнату поток свежего воздуха.

С минуту она стояла у окна, устремив взор вдаль, на темную полосу западного леса, отчетливо видного теперь, когда пелена утреннего тумана рассеялась. Легкий ветерок играл выпущенными из прически локонами.

Восстановив душевное равновесие, миледи уселась на приоконный диванчик — бледные блики солнечного света легли на лицо и волосы — и взяла маленькую книжку в кожаном переплете.

— Можете идти, Алиса, — спокойно произнесла она. — До ужина вы мне не понадобитесь. Но завтра я поручу вам кое-какую работу, и вы поможете мне принять ванну. Пожалуйста, будьте здесь ровно в восемь.

Когда я двинулась к двери, она нацепила очки на нос, раскрыла книгу и начала читать.