Зеркало - [69]

— Не обижайся, Паула. Просто если дело дойдет до Эштона Морриса, ситуация обострится, и я хочу точно знать, что происходит.

— Ладно, мне всё ясно. Я скажу Тиму, чтобы он связался с тобой.

— Не надо, я зайду к нему.

Вскоре Карл оказался в кабинете Тима Реймерса. Тим почесал черную бороду и поправил очки, подключенные к Зеркалу. На их стеклах можно было различить текст — вероятно, статистику обращений в колл-центр в режиме онлайн.

— Привет, Карл! Ты здесь из-за этой дурацкой внутренней проверки, да?

— Да. Можешь сказать мне, что там произошло?

— Ничего, — буркнул Тим и покраснел. — Эти деловые ребята просто хотят вставить нам палки в колеса! Мои люди действительно делают большую работу. Обвинять нас в манипуляциях, да еще без предварительного разговора со мной лично, неслыханная наглость!

— Ты говорил с этим Джеффом лично?

— Нет, пока нет. Я предложил ему поговорить — ты ведь читал. Но он не отозвался.

— Верно ли его утверждение, что распределение ключевых слов за последние три месяца идентично?

— Отчасти, — сказал Тим. — Зеркало, покажи на настенном экране статистику ключевых слов за последние три месяца.

На большом экране, занимавшем целиком стену маленького кабинета, появилась таблица.

— Вот видишь, здесь — топ-десять ключевых слов и выражений: пароль, конфиденциальность, зарядный кабель неисправен, запасной аккумулятор, экран поврежден, наушник потерян, зеркальная сеть и зеркальный балл. И частота их упоминаний кажется довольно постоянной. Тем не менее если ты посмотришь на слова ниже в списке, то там начнутся изменения. Возьмем, например, запрос «дисковое пространство»: в первый месяц теме соответствуют три сотых процента запросов, во второй месяц только одна сотая процента. Это же совершенно ясно показывает, что проблема заключается в чрезмерно развитой фантазии господина Вандерграфа.

— Пароль — частое ключевое слово в запросах? Но ведь для использования Зеркала не нужны пароли?

— Да. Но клиенты этого не понимают. Они звонят нам, когда хотят знать, как изменить свой пароль. Звонят и те, кто понял, что пароля нет. Они беспокоятся о том, что любой может иметь доступ к их данным. То, что Зеркало автоматически распознает своего владельца, понимают немногие.

— Ты когда-нибудь говорил об этом Пауле? Возможно, нам стоит провести разъяснительную кампанию по этому поводу.

— Конечно, говорил. Но она считает, что игра не стоит свеч: люди все равно будут звонить. Наверное, она права.

— А ты уверен, что статистика верна? В программном обеспечении не может быть ошибки, повлиявшей на подсчеты?

— Я проверил. Поднял статистику за случайно выбранный день и просмотрел каждое телефонное обращение. Сумма ключевых слов совпала с тенденцией в общем отчете.

— Подожди, мы протоколируем все звонки? Как такое вообще возможно?

— Мы регистрируем только ключевые слова, которые произносит абонент. У нас остается тема обращения и предложенное решение. Анонимно, конечно.

— Кто всё это регистрирует?

— Сама зеркальная сеть. Чаще всего ответы на запросы даются полностью в автоматическом режиме.

— Хорошо, спасибо, — Карл решил, что разговор пора заканчивать.

— Ты же не думаешь, что мы подтасовываем статистические данные? — спросил Тим. — Зачем бы мне это было нужно? Что я с этого получу? Мне совершенно всё равно, на что жалуются клиенты. Я просто должен убедиться, что мы правильно отреагировали на эти обращения. Если бы я мухлевал со статистикой, то подделывал бы отзывы клиентов. Но я, конечно, этого не делаю.

— Я знаю, Тим. Спасибо за информацию. Я поговорю с этим Джеффом.

— Да, сделай это. Насыпь гаденышу немного перца под хвост. Он должен понять, что не следует обвинять людей без всяких доказательств!

Карл кивнул. Но в глубине души у него возникло очень неприятное чувство. Что-то подсказывало ему: дело не закрыто.

21

— Камера включена, — сообщила симпатичная журналистка.

— Меня зовут Энди Виллерт, — представляясь, Энди пытался смотреть в камеру, как договорились. Его сердце сильно билось. Все, кто был с ним в гостиной фрау Юнгханс, смотрели на него: Виктория, Нина, Андре и Линус Мюллер, который попросил его снова начать пользоваться Зеркалом. — Я аутист. У меня есть Зеркало. И оно лгало мне.

Так Энди начал свой рассказ о том, что с ним произошло. Иногда Фрейя Хармсен прерывала его, когда он слишком углублялся в детали, или задавала вопросы, когда что-то было непонятно. Но в целом все шло неплохо. Через некоторое время Энди почти забыл, что говорит на камеру.

— Я собираюсь снова активировать свое Зеркало, — сказал он. — Линус Мюллер настроил его так, чтобы всё, что Зеркало видит и говорит мне, транслировалось бы в режиме онлайн. Так что вы все сможете видеть то, что вижу я, слышать то, что я говорю и что мне говорит мое Зеркало.

Энди надел браслет, вставил в ухо наушник и наконец включил Зеркало.

— Привет, Энди, — сказало оно. — К сожалению, я был деактивирован на несколько дней. Если ты не позволишь мне принимать участие в твоей жизни, я не смогу узнавать, что тебе нравится. Пожалуйста, постарайся не вынимать наушник из уха. Пожалуйста, подожди немного, мне надо проверить согласованность работы систем.