Зеркало недели. Украина. №7 - [26]

Со своей стороны Качиньский готов пойти на роль сильного лидера "вечной оппозиции", поскольку для него самое главное — не столько победить на выборах, сколько не допустить конкуренции на правой стороне политической сцены и внутри партии. С 2007 г. известно, что без Качиньского "Право и справедливость" распадется. Однако с Качиньским, имеющим огромный отрицательный электорат, ПиС обречен на роль вечной оппозиции. Сильной (поскольку 20–25 % поддержки), однако все же оппозиции. Все, кто предлагал изменения у правых (Павел Коваль, Збигнев Зёбро, Марек Юрек), были устранены из партии, а их новый политический проект имеет лишь 1–2 % поддержки (по причинам, о которых речь шла ранее). Такая же ситуация в «Платформе», где Туск успешно избавился от внутрипартийной конкуренции.

Таким образом, настоящая политическая борьба сейчас ведется не между Туском и Качиньским, как это может казаться. Игра ведется вокруг того, превратится ли Польша в государство с двухпартийной системой или нет. В первом случае Дональд Туск мог бы еще долгие годы оставаться политическим лидером, сначала как первый премьер-министр, оставшийся на третий срок, а потом как президент. Ярослав Качиньский имел бы гарантированную роль сильного оппозиционного лидера, что, похоже, его устраивает. Ситуацию может изменить только устранение Качиньского или Туска с позиции партийных лидеров — многие этого хотели бы, а такая ситуация означала бы революцию на польской политической сцене, на которой сегодня главные роли у двух сильных лидеров. Случится ли так, решат ближайшие месяцы — особенно конец года, когда начнется подготовка к Евровыборам.

Макроуровень

Рожденные во "хапке"-3: расписание на послезавтра

Владимир Дубровский

Если судить по качеству наших дорог (а это известный показатель эффективности правительства), да и не только по ним, сюрпризы могут ожидать нас уже в самое ближайшее время. Это только традиционные империи существовали тысячелетиями, а в странах, вкусивших свободы (даже феодальной), абсолютизм настолько долго не держался и всегда заканчивался революциями. Но будут ли эти сюрпризы приятными? Ведь в революции самой по себе хорошего обычно мало. Главный в таких случаях уже поднимался украинскими публицистами: что будет послезавтра?

Привлекательность и реалистичность картины будущего в очень сильной степени определяет и способы перехода к этому будущему — от гражданских войн до мирных и последовательных реформ. Поэтому такую картину нужно рисовать с обязательным учетом особенностей нынешней общественной модели в Украине (см. "Рожденные во "хапке"-2: особенности национальной олигархии", ZN.UA от 15 февраля 2013 года) и ее происхождения ("Рожденные во «хапке», ZN.UA от 8 февраля 2013 года). В соответствии с этим центральными вопросами становятся защита прав собственности (в том числе полученной в результате приватизации) и тесно связанная с ней свобода предпринимательства. Поэтому вопрос конкретизируется: как сделать, чтобы «послезавтра» у нас это все было?

Гарвардский профессор Дэни Родрик в своей недавней статье пожаловался на "тиранию политической экономии". Рассматривая политику как результат взаимодействия интересов, эта наука действительно оставляет мало места для сознательных действий. Здесь, конечно, есть преувеличение: на самом деле любое действие или слово идет кому-то на пользу, а кому-то и во вред. Поэтому недалекие (и бесконечно далекие от дела) конспирологи считают любой чих происками определенных интересов по принципу cui prodest и поэтому, кстати, особенно легко поддаются реальным манипуляциям. К счастью, это далеко не так. Люди, в том числе и политики, часто действуют просто по убеждениям или исходя из других, например чисто политических, интересов. Другое дело, что без подкрепления интересами эти действия или слова остаются вещью в себе.

В связи с этим Родрик справедливо отмечает, что очень многое зависит от того, как именно понимают реализацию своих интересов соответствующие группы. Примерно так же, как один и тот же голод украинец утоляет хлебом, а китаец — рисом. Поэтому не меньшую, если не большую роль играют убеждения. Но только узко мыслящим экономистам может казаться, что их изменить легче, чем обновить основной капитал. На самом деле убеждения куда фундаментальнее всего остального. Поэтому несколько человек, даже объединенных некой идеей, не могут, как иногда хочется верить, изменить ход истории. За одним важным исключением: когда эти люди "оседлывают волну" интересов (порой скрытых) тысяч других, или нескольких десятков, но оч-ч-чень влиятельных. Тогда есть шанс победить, даже если их идеи противоречат наносным, поверхностным убеждениям, но лучше последних отвечают природе человека в целом и национальному характеру в частности.

Более того, хотя культура поддается влиянию гораздо труднее, чем интересы, даже она постепенно меняется. Как? Почему? В какой части? Это вопросы к социологам, антропологам и психологам. Ведь, в конце концов, экономика даже политическая — это всего лишь одна из многих наук, изучающих человеческое общество.

Итак, жадная и некомпетентная «власть» под руководством президента успешно разваливает страну. Помощи ей ждать неоткуда. Цивилизованный мир с отвращением отвернулся от нее, а Путин спокойно сидит на берегу, ожидая, когда беспомощную Украину течением прибьет к его ногам — и тогда ставленник Кремля торжественно въедет в бывшее здание ЦК КПУ как освободитель и спаситель демократии, но с фактическими правами как у тех, для кого этот монстр архитектуры строили. Остаются внутренние ресурсы. Янукович пытается решить одновременно две задачи: обогатиться и удержаться у власти, чтобы нажитое тяжким трудом не отняли. Однако недостаток внешних ресурсов делает их несовместимыми. Как уже приходилось писать ("Цугцванг Януковича", ZN.UA от 26 октября 2012 года), двусмысленное положение первого лица страны и одновременно отца главного бенефициара госзакупок не дает ему реальной возможности «наехать» на олигархов. Точнее, на прочих олигархов. Но, судя по всему, президент избрал именно этот путь, прямо ведущий к расколу элиты и большому переделу внутри правящей коалиции — обычным спутникам кризиса при "ограниченном доступе".