Зеркало, или Снова Воланд - [11]
Конечно же, самое простое — выбросить все эти надоедливые занозы из головы и продолжать жить, как и раньше. Но он отчетливо понимал, что когда-нибудь в этом придется досконально разобраться. Должна же, наконец, быть убежденность в правоте своего дела?!
Это только Сердюкову и ему подобным легко подбрасывать разные вопросы. А вот кому он, Валерий Иванович, секретарь парткома, мог их задать и получить исчерпывающие ответы?..
В такие моменты он явственно ощущал, как внутри него постоянно росло и накапливалось раздражение.
Глава ТРЕТЬЯ
Истина
Знакомый звук заработавшего холодильника отвлек от тягостных размышлений. Валерий Иванович шевельнулся, нервно вздохнул и уронил взгляд на стоявшее на столе зеркало. Хотя какое же это зеркало, черт возьми? Его так и назвать-то нельзя, потому что в нем ничего не увидишь…
«Хочешь познать истину — смотри, — мысленно передразнил он надпись с обратной стороны. А в чем, интересно, заключается эта самая истина, и куда я, разрешите узнать, должен смотреть?»
В запальчивости он только собрался еще о чем-то порассуждать, но не успел, потому что внимание его тут же привлекла светлая точка в середине ничего не отображающего зеркала. Да-да. Как раз там и находилась маленькая таинственно светящаяся звездочка.
Сейчас пульсации ее стали явно сильнее. Неожиданно появилось движение, и на глазах у хозяина квартиры она стала быстро увеличиваться в размерах, теряя форму своих очертаний. Пространство внутри звездочки вдруг стало мутнеть. Затем светлая матовая поверхность у вершин потемнела, и все время меняющийся цвет волнами покатился от краев многогранника к центру. Темные стальные краски сменились темно-малиновыми и, светлея и наливаясь пурпуром, побежали к середине, медленно переходя в ярко-оранжевые.
С каждым новым мгновением ожившая звездочка все больше расползалась к границам предмета, переливаясь всеми цветами радуги.
Валерий Иванович, от напряжения подавшись вперед, изумленно наблюдал за новым удивительным явлением.
Но вот разросшаяся звезда достигла краев и, заполнив собой всю зеркальную поверхность, исчезла, оставив лишь яркий, красиво переливающийся прямоугольник. Затем свечение пропало, но в следующий же миг вновь вспыхнуло ровным голубоватым светом, как будто включился экран телевизора.
Словно загипнотизированный, секретарь парткома не отводил глаз от светящейся поверхности чудесной покупки. Он чувствовал интуитивно, что вот сейчас за этим что-то непременно последует…
И тут на экране внезапно появилось изображение. Чье-то большое и очень знакомое лицо с крупным орлиным носом и дымящейся сигаретой во рту. Валерий Иванович сразу узнал главного снабженца завода, члена парткома Григория Исаковича Абрамзона. Тот, шевеля пухлыми губами, сосредоточенно рассматривал что-то внизу. Похоже, что-то пересчитывал. Но вот лицо снабженца, уменьшившись, поплыло вдаль, обнажая и остальные части фигуры. Когда же показались руки, Шумилов понял, что не ошибся. Абрамзон был занят… деньгами. Их было много, и в основном купюрами по десять и двадцать пять рублей. Они пачками валялись на большом полированном столе, а рядом — с раскрытой пастью черный кожаный дипломат.
Секретарь парткома узнал обстановку рабочего кабинета начальника отдела снабжения.
— Вот это да! Столько денег!.. Целое состояние… — растерянно пролепетал он вслух. Но увлеченный Григорий Исакович, не обращая внимания на реплику секретаря парткома, продолжал свое приятное занятие.
Кадр сменился. Абрамзон, рассовав несколько пачек по карманам, другие запрятал в дипломат, а пару из них, с купюрами по двадцать пять рублей, перетянул резинками и, завернув в газету, выложил на стол. Вынув изо рта почти докуренную сигарету, быстро затушил ее в пепельнице и, намеренно прокашлявшись, снял со стены красную трубку телефона прямой связи с генеральным директором.
Такие аппараты для оперативной связи с директором были у всех руководителей среднего и высшего звена — от начальника цеха и отдела до заместителей генерального.
Лицо начальника отдела снабжения приняло почтительно-благоговейное выражение.
«Интересно, зачем он звонит Орлову?» — промелькнуло в голове Валерия Ивановича.
По-видимому, в трубке что-то ответили. Абрамзон подобострастно заулыбался, покивал в ответ головой и, посмотрев на часы и повесив трубку на место, куда-то засобирался.
Перед выходом из кабинета он любовно взял завернутые в газету деньги, сунул их в правый карман пиджака, подтянул сползавшие с округлого живота брюки, прихватил со стола красную папку, закрыл дверь кабинета и, мурлыкая что-то себе под нос, направился по коридору в сторону лифта.
Секретарь беспокойно заерзал на табурете: «Похоже, что к генеральному… Неужели он в курсе?.. Не может быть!.. А собственно говоря, почему? Вот уж это ты зря. Не первый день живешь и должен знать: чужая душа — потемки. Да иногда еще какие и непролазные!.. Не будь наивным простаком, Шумилов, и помни, о чем неоднократно твердили наши знаменитые предки, склонные к философствованию и бумагомаранию…»
Григорий Исакович в это время поднялся на лифте на пятый этаж и вошел в приемную. Миловидная Люся, секретарь директора, приветливо улыбнувшись, кивнула ему на дверь, и тот оказался в просторном кабинете генерального.
Роман «Гонзаго» написан в 2006 году и публикуется впервые. Это вторая книга из дилогии, рассказывающая о похождениях приближенных князя тьмы Воланда в наше время. События происходят весной 2002 года.
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, который безусловен в прозе Юрия Мамлеева, ее исход — таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 4-й том Собрания сочинений включены романы «После конца», «Вселенские истории», рассказы ХХI века.
«В поисках Джейка» — первый сборник рассказов Чайны Мьевиля, признанного мастера фантасмагорической прозы. Каждый рассказ — маленький шедевр, раскрывающий все грани таланта писателя: яркие образы, изящное владение словом и неподражаемый стиль. Каждый рассказ — еще одна ступенька, уводящая читателя в мрачный, сюрреалистичный, причудливый мир безграничной фантазии.
Всего за тридцать лет жизни Роберт Ирвин Говард навсегда изменил облик не только фантастики, но и вообще популярной литературы. Героическая фэнтези и исторические авантюры, детективы и вестерны, истории о боксерах и восточные приключения, юмор и даже эротика – он одинаково свободно чувствовал себя во всех жанрах. Но настоящей любовью Говарда, по мнению множества исследователей, были сверхъестественные истории и мистика. Неудивительно, что именно этот человек, стоявший у истоков жанров «южной готики» и «неведомой угрозы», был также и одним из самых ярких творцов знаменитых «Мифов Ктулху» Г.Ф.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сказочная повесть. Цивилизация губит природу. Бесчинствуют браконьеры. Может быть, природу спасет искусство? Наивно, но ведь это сказка. Художник Мамонтов превращается в лешего и объявляет городу войну: охота на охотников круглый год без лицензии, за каждое срубленное дерево — сожженный автомобиль. «Если человек из города приезжает в лес и убивает животных, почему бы лешему не спуститься в город, чтобы поохотиться на автомобили?.. В городе действует подполье леших. Охотятся загоном».
Историческая фантасмагория Эдуарда Дворкина отсылает читателя в причудливо трансформированную действительность предреволюционной России. В этой действительности Владимиру Ленину не удается возглавить революционное движение, поскольку его устраняет более молодой и решительный конкурент. На фоне этой коллизии гений от музыки Скрябин то и дело попадает в опасные ситуации, из которых его неизменно вытаскивает верный друг и великий мыслитель Плеханов — личность, сильная не только духом, но и телом.