Зеркало души - [18]

— Хорошо, на сегодня всё. У тебя ещё тридцать отжиманий.

Я ничего не ответила, приняв упор и закусив губу, отжалась двадцать раз, чувствуя, как нарастает боль в левой стороне груди. На пол упала капля крови.

Я мысленно чертыхнулась, понимая, что давление всё-таки поднялось, а ведь врачи предупреждали о последствиях. Но, уже не обращая внимания на всё сильнее льющуюся кровь, отжалась оставшиеся десять раз и лишь после этого позволила себе упасть на пол в изнеможении, перемазавшись кровью. Дан ушёл, не потрудившись даже узнать, что со мной. Может он подумал, кровь за кровь, а может и так знал, мало ли что он успел подглядеть в моих мыслях.

Я поднялась с пола, и, осмотрев себя, с удивлением констатировала, что кровь, упавшая на пол, постепенно исчезала, словно впитываясь или испаряясь. Я решила не удивляться. Зажав нос рукой, я, уже без злости на себя и остальной мир, побрела в комнату. На раздражение просто не оставалось сил.

Что ж. К виду крови я уже успела привыкнуть. Да, врачи сообщали, что моя болезнь — следствие нервного напряжения, душевных травм и сильной физической нагрузки, и теперь мне нельзя напрягаться. Однако я легкомысленно выжимаю из себя все силы, а потом плачу за это резкими скачками давления, радует хоть, что ни разу до инфаркта не дошло. Стоит пустырника попить, успокоиться, и всю неделю ходить со здоровым равнодушием, наплевав на все жизненные недоразумения.

Когда я ввалилась к себе в комнату, первым позывом было сорвать все эти кружева и из чувства противоречия оформить всё в аскетично-мрачных тонах в духе правил Бенедиктинского ордена эпохи средневековья, но на время передумала, решив заняться более насущными проблемами и доставая маленькую баночку с настоем пустырника. Теперь спокойствие и только спокойствие, как советовал малютка Карлсон.

Перекусив, почти на ходу, я подумала, что мне очень не хватает обычной художественной литературы, чего-то помимо учебников, так, для развлечения. Стоило бы осведомиться у Бенедикта, существует ли здесь библиотечное собрание. Судя по средневековой обстановке, где отсутствовало само понятие «электричество», его, мрачного и наполненного таинственными книгами при восковых свечах, не могло не быть.

Решив, что зов желудка на время заглушён, и думая, что в таком огромном замке должно быть много интересных вещей, я подчинилась своему вечному любопытству и, зная, что до занятий у Бенедикта ещё осталось время, отправилась немного разведать обстановку. Оказавшись в коридоре, я решила пойти вниз, на первый этаж и побродить там в поисках чего-нибудь любопытного, а, возможно, и что-нибудь связанного с современным миром, хотя бы вроде розетки, потому что мой телефон уже нуждался в подзарядке, иначе я лишусь единственной возможности следить за часами и датами.

Поиски не принесли ожидаемых плодов. Тишина, нигде ни души, словно все вымерли, как мамонты после ледникового периода. И ничего, достойного внимания найти не удалось. Кажется, не сегодня, так завтра я погружусь в дебри средневековья, полного отсутствия цивилизации и вернусь к истокам развития технического прогресса.

Я усмехнулась, и, решив, что стоит прогуляться по всем этажам, потому что надежда умирает последней, отправилась на лекцию, до начала которой осталось около десяти минут.

Бенедикт появился на занятии прямо с дороги: он даже не успел снять свой синий как небо плащ, сейчас обсыпанный звёздной пылью из снега. Он вновь начал разговор об артефактах, а в конце занятия спросил о задании. Я схватилась за голову: в свете недавних событий я совершенно о нём забыла. Но Вадим меня спас. Он рассказал, что артефакты лучше всего создавать как можно дальше от человеческого жилья, на открытом воздухе, из соображений безопасности и по причине того, что близость природы приводила сознание в порядок. Учитель удовлетворённо кивнул и отпустил нас на короткий отдых.

После занятия я, по немного странной своей привычке, слегка поклонилась Бенедикту, кивнула Вадиму, поблагодарила за лекцию и отправилась в свою комнату положить конспекты, а затем пойти перекусить.

На полпути к отведённой мне комнате меня встретил мрачный Дан. В его руках возвышалась огромная стопка самых разнообразных книг, некоторые выглядели так, словно их вытащили из гробницы какого-то фараона, настолько древними они выглядели. На верхней книге покачивалась знакомая крыса, беспокойно шевеля усами и то и дело принимаясь умываться.

— Это что? — удивлённо спросила я, глядя то на него, то на крысу, то на стопку в его руках.

— Тебе, — лаконично ответил тот и без лишних слов сунул книги мне. Мгновенно ощутив земное притяжение, я едва не осела на пол под их тяжестью. — Это всё нужно прочитать как можно скорее.

— Абзац, — наконец поняла я предназначение всей этой кучи макулатуры. — Ты издеваешься. — Тут мой взгляд скользнул по обложке одной из книг. — Аристотель «Метафизика»? «История России с древнейших времён» Соловьёва? Это ещё что такое?

— Бенедикт сказал, что это надо прочитать, — буркнул он, исчезая из поля моего зрения по каким-то своим неотложным делам.

— «Философия» Миронова это же учебник для ВУЗов? — крикнула я, но мне уже никто не ответил, поэтому я, подтягивая чертовски тяжёлые книги к груди, отправилась к пункту своего начального назначения.