Зеркальное отражение - [16]

– Вот что у нас есть, – начал Герберт. – Мы имеем два факта, может быть, связанных между собой, может быть, нет. Тебе известно, что в последнее время мы наблюдали повышенный фон микроволнового излучения в Санкт-Петербурге, в районе реки Невы напротив Эрмитажа.

– Да, – подтвердил Роджерс.

– Сначала мы предположили, что это является следствием работы новой телевизионной студии, которую создают в музее русские, чтобы знакомить школьников всей страны с сокровищами Эрмитажа. Однако наш специалист по проблемам телекоммуникаций наблюдал за пробными трансляциями и определил, что все передачи ведутся в диапазоне от 153 до 11 950 килогерц. А это совсем не то, что мы видим с Невы.

– Значит, телестудия является лишь ширмой, прикрывающей какую-то другую деятельность, – заметил Роджерс.

– Скорее всего. Мы также думали, что речь может идти о новой системе безопасности, призванной обслуживать поток туристов, который должен будет резко возрасти в дни празднования трехсотлетнего юбилея города, однако тут возникает неувязка.

– И какая же?

– Марта Маколл связалась со своим знакомым в Министерстве финансов и получила данные о бюджетах Министерства культуры и Министерства образования Российской Федерации, – продолжал Герберт. – Ни в одном из них не выделено ни рубля на подобную систему, которая должна стоить от пяти до семи миллионов долларов. Поэтому мы, порывшись, отыскали средства на создание этой студии в бюджете Министерства внутренних дел.

– Это еще ничего не значит, – возразил Роджерс. – Наше правительство постоянно перераспределяет деньги между ведомствами.

– Да, – настаивал Герберт. – Однако Министерство внутренних дел получило на проведение этих работ кругленькую сумму в двадцать миллионов долларов.

– Это министерство возглавляет Догин, человек, который только что потерпел поражение на президентских выборах, – напомнил Роджерс. – Вполне вероятно, часть этих денег была потрачена на его избирательную кампанию.

– Не исключено, – согласился Герберт. – Но есть еще одно обстоятельство, указывающее на то, что телевизионная студия в Эрмитаже является прикрытием чего-то большего. Вчера в час тридцать дня мы перехватили сообщение, отправленное из северной части Петербурга. Заказ на рогалики.

– Ну-ка, еще раз? – переспросил Роджерс.

– Это был заказ на завтрак, отправленный по факсу из Петербурга в кафе-пекарню "Бестония" на Брайтон-Бич. Неизвестный заказал один острый рогалик с луком и сыром, один соленый рогалик с маслом, два простых рогалика без всего и два чесночных рогалика с копченой лососиной.

– Кто-то заказал завтрак на противоположном конце земного шара, – задумчиво промолвил Роджерс. – Это точно не шутка?

– Нет, – решительно произнес Герберт. – Из "Бестонии" пришло подтверждение. Определенно, мы имеем дело со шпионами.

– Верно, – согласился Роджерс. – Есть какие-нибудь мысли насчет того, что это может означать?

– Мы отправили перехват нашим криптографам, – продолжал Герберт, – и были поставлены в тупик. Линии Доминик говорит, что различные типы рогаликов могут означать разные районы города или разные регионы земного шара. А может быть, речь идет об агентах. Различная начинка может означать разные цели. Линии обещала поработать над этим. Она уже позвонила в "Бестонию", и выяснилось, что там несколько десятков различных видов рогаликов и больше двадцати разных приправ. Так что на это потребуется время.

– А что насчет этого заведения, этой самой "Бестонии"? – спросил Роджерс.

– Пока что все чисто. Принадлежит неким Бельникам, семье, эмигрировавшей в 1961 году из Киева и попавшей на Брайтон-Бич через Монреаль.

– То есть агенты глубокого внедрения, – заметил Роджерс.

– Очень глубокого, – подтвердил Герберт. – Даррел предупредил ФБР, и те установили за пекарней наблюдение. Пока что ничего, кроме доставки булочек и рогаликов.

Даррел Маккаски отвечал в Опцентре за связь с ФБР и Интерполом. Обеспечивая взаимодействие различных ведомств, он помогал им максимально эффективно использовать ресурсы друг друга.

– Ты уверен, что это действительно рогалики? – спросил Роджерс.

– Мы снимали открытый пакет с выпечкой на видеокамеру с крыши, через мощный телеобъектив, а затем внимательно просмотрели запись, – сказал Герберт. – С виду самые обыкновенные рогалики. Кроме того, разносчик получает деньги строго в соответствии с размером заказа. И те, кто заказывает выпечку, на обеденный перерыв никуда не выходят, так что, судя по всему, они съедают именно то, что им приносят в пакетах.

Роджерс кивнул.

– Итак, мы возвращаемся к тому, что варится в Петербурге. Как на это отреагировала Д-16?

– У них на месте работает человек, – сказал Герберт. – Коммандер Хаббард обещал держать нас в курсе.

– Хорошо, – сказал Роджерс. – А ты сам что думаешь?

– Я чувствую себя так, словно совершил скачок в прошлое, в шестидесятые годы, – сказал Герберт. – Когда в наши дни русские начинают расходовать на что-то большие деньги, меня охватывает беспокойство.

Кивнув, Роджерс окончил связь. Герберт прав. Русские не умеют проигрывать благородно; и сейчас не исключено, что проигравший в президентской гонке имеет какое-то отношение к тайной операции, которая осуществляется на территории Соединенных Штатов.