Зеноби - [8]

«Вероятно, она занималась спортом», — мелькнула мысль после ощупывания груди и живота. Ногти на руках и ногах ухоженные, аккуратные, короткие. Светло-бежевый лак, видимо, нанесенный недавно, выглядел красиво. У меня определенно была талия, плавно переходящая в бедра. А вот бедра мне показались немного широковатыми. Или это слишком придирчивый, субъективный, ээ-э… женский взгляд? Возможно, так казалось на фоне узкой талии. Попа подтянутая и, насколько я мог видеть в зеркале, тоже очень красивая, выпуклая. А спереди, хм… аккуратный треугольник волос в зоне бикини притягивал взгляд, мужское естество не пропьешь. Удивительно нежная бархатистая кожа, без шрамов и татуировок, без ненавидимого мною и уродующего всех без исключения пирсинга.

Я остался доволен, такую девушку я не пропустил бы без внимания, видя ее со стороны. Только проблема была в том, что теперь эта девушка я, а сексуальных приключений на свою попу мне очень хотелось избежать. Мое состояние было похоже на слепого, внезапно обретшего зрение: в мире, оказывается, столько ярких красок! Это хорошо, что меня не закинуло в средневековье, где женщины были лишь чуть дороже домашней скотины, где свирепствовали чума и тиф, где даже короли купались лишь пару раз за всю жизнь. Мне, привыкшему к чистоплотности в мужском теле, было бы невероятно трудно в женском, да еще безо всех благ цивилизации наших дней.

Стоя под тугими струями воды, я размышлял: у меня в запасе неделя, та неделя, что оплачена в отеле. Это при условии, что никто не заинтересуется исчезновением Александра и у меня не попросят объяснений, прежде чем выбросить на улицу. Потом надо съезжать, точнее, по плану, надо возвращаться в Россию, но без паспорта об этом нечего и думать. Наивно было бы думать, что можно пойти в посольство или консульство и выложить послу: — Здравствуйте, я Светлых Александр, приехал отдохнуть на Мертвое море, но моя душа вселилась в тело неизвестной девушки. Организуйте мне, пожалуйста, выезд на Родину, и поскорее. В лучшем случае меня пошлют на буй. В худшем случае посадят на этот буй и потом все равно пошлют. Ситуация была патовая, мне надо возвращаться домой, но как это сделать, нет никакого понятия.

Я тщательно намылил грудь, любуясь тонусом, размером и формой. Рука скользнула в промежность: впервые за время моей жизни не последовало эрекции. Даже не верилось, что это мое тело. Такое красивое и такое незнакомое. Где-то в глубине таилась надежда, что это временное помутнение разума или глубокая кома, и все, что я вижу, следствие психотропного эффекта медикаментов. Но пока, ничего не поделаешь. Насухо вытеревшись и повязав полотенце на голову, я прошелся по комнате: картина, отразившаяся в зеркале, в другое время меня бы обрадовала, но сейчас была совсем другая ситуация.

«Интересно, а какие ощущения у девушек во время секса? — заинтересовался и сам же себе ответил: — У тебя есть прекрасная возможность проверить, раз ты сейчас способен думать на такие темы». Так, Александр, соберись: надо срочно вернуть свое тело, а то перспектива узнать все прелести женской жизни становилась неотвратимой, пугающей, хоть и одновременно волнующей. Нужен план и нужны действия. Я съезжу в Петру и попробую расколдовать себя, если это смена тела связана с храмом. Если это не сработает, придется думать, как убираться из страны, пока не оказался в каком-нибудь борделе. Не надо быть ясновидящим, чтобы понять, чем заканчивается жизнь девушки без документов, особенно если она симпатичная.

Закончив манипуляции по сушке волос, я оделся. Взял гостевую карточку и, так как на часах уже было начало первого, решил спуститься пообедать. Надо было еще найти Рахима и договориться о поездке в Петру. Несколько раз прошелся по комнате, стараясь идти без выпендрежа. Может, это анатомия виновата или особенности моей фигуры, но попа двигалась очень сексуально, при том что я не прилагал для этого никаких усилий. Если так вилять задом, всех мужчин здесь за собой собрать можно! Надо стараться и идти как солдат, проглотивший шомпол от ружья, мне лишнее внимание ни к чему.

Рахим нашелся в фойе отеля в кружке из пяти-шести туристов, среди которых был толстяк лет пятидесяти с хвостиком, супружеская пара средних лет с дочкой-дошкольницей и две ярко намалеванные девицы, основательно потасканные жизнью и, скорее всего, являющихся фанатами силиконовой перепрошивки организма. Рахим увлеченно рассказывал туристам о величии Петры, о ее роли в жизни кочевых протоиорданцев и прочую лабуду. Он был настолько увлечен, что не заметил ни меня, ни мои старания его безмолвно отвлечь. Пришлось бесцеремонно прервать:

— Рахим, я хотела бы поехать в Петру на экскурсию, Александр рассказывал, что там просто потрясающе красиво.

— Ок, выезд через два часа, а сам Алекс не поедет?

— Он еще не вернулся с Аммана, — пришлось соврать мне. Это был мой первый серьезный разговор в роли женщины и своеобразный экзамен.

Но что мог увидеть гид, глядя на меня? Красивую девушку, странно одетую, но в отелях чаще видели раздетых постояльцев, и одежда принципиального значения не имела.