Земная жизнь инопланетянина - [7]

— Тогда я буду задавать вопросы а вы отвечайте, будьте честны со мной и с самим собой.

— Давайте…

Дальше следовал ряд не связанных, как показалось Тому между собой вопросов. Наподобие тех что встречаются в тестах для подростков. Типа- какой цвет вам нравится, чего вы боитесь больше всего на свете, как бы вы поступили… и т. д. и т. п.

Том отвечал на них машинально. Последующий вопрос прозвучал так.

— Были ли вы влюблены по настоящему до нынешнего брака?

Том задумался на несколько секунд.

— Да безусловно был. Но это было давно, там и осталось…

— Неважно, будущее часто зависит от прошлого… расскажите подробнее, что вы чувствовали?

— Я любил ее… думаю и она меня тоже…

— Какие у вас были отношения?

— Не знаю как сказать… мы много проводили времени вдвоем. Я разговаривал с ней. Она шептала… так нежно…

— Она была красива?

— Мы оба были красивы, под стать друг другу… Я светловолосый, голубоглазый, крепкий молодой человек. а она словно дополняла меня, цвета белого снега… о эти изгибы, эти овалы… у нее была душа… изящная, нежная. Мы понимали друг друга с полу слова. Нет конечно она часто ломалась, но я знал к ней подход…

— Как ее звали?

— В смысле марка?

— Причем тут марка? Я спросил как звали ту о которой вы говорите?

— Газ 029…ох эти квадратные фары, тонировочка по кругу…

— Что вы несете? Вы все это время про машину говорили?

— Ну да, а вы про кого подумали?

— Я вас спрашивал о человеке вообще то…

— Нет из людей я любил по настоящему только жену.

— Тогда зачем вы несли эту чушь?

Повышенным, несдержанным тоном спросил психолог. Тому не понравилось как с ним говорят.

— Зачем вы мне грубите? Вы психолог, вы просто должны выполнять свою работу, а не оскорблять клиентов.

— Простите если мой тон или мои слова вас обидели. Давайте определимся, будем ли мы продолжать сеанс, или не стоит тратить время?

— Но ведь это время законно принадлежит мне, и я магу его тратить на свое усмотрение, разве не так?

— Конечно, но я психолог, а не развлекательный центр, может во мне нуждается человек с психологической травмой…

— Хотите поговорить об этом?

— Опять паясничаете?

— Нет просто вы так разнервничались, что я забыл кто у кого на приеме, я у вас или вы у меня?

— Все я думаю наш сеанс окончен.

— Мне кажется у вас какая то детская травма связанная с вашей самооценкой… что произошло? Родители уделяли вам слишком мало внимания?

— Пик

Пикнуло в динамике, и связь прервалась. Психолог не выдержал и повесил трубку.

— Ему бы к психологу сходить, а то он какой то нервный…

Сказал сам себе Том.

И упавшее по дороге настроение вновь пришло в норму… нет не от того что оно испортилось у горе психолога, а потому что том вновь обрел уверенность в том что не может он быть землянином, ни при каких раскладах. А это значит что он не сходит с ума. Он не сумасшедший, и это поднимает ему настроение. Том вернулся на свое рабочее место. За большой деревянный стол, с кучей ящичков, заваленный проводками, запчастями, инструментами. В свое старенькое, обтертое, пыльное кресло, но все еще мягкое и крутящееся. Том включил паяльник в розетку и стал готовить к пайке провода. Тому нравилась его работа, хоть и находится там ему не доставляло большей радости. Это сложно объяснить… Может если бы то что он делает не было принудительно, он бы делал это с радостью, а так он чувствовал себя рабом. Рабом системы. Одно на этой работе его радовало, то что он работал абсолютно один. Без единого человека рядом. Раз в день к нему приходил его шеф, забирал отремонтированную технику, и приносил поломанную ту что нужно ремонтировать. Таким образом круговорот работы не прекращался. Работы всегда было предостаточно, в зашей Тома не гнали и он имел возможность выпить чаю или крепкого кофе с печеньем. Еще Тому нравилось что он может включить свою акустическую систему, с любой громкостью, под настроение. Например, он мог включить на всю катушку любимую песню или тихонько слушать захватывающую аудио книгу.

Сквозь сон, Том почувствовал как его пальцы на ноге, трогает малюсенькая ручонка. Том до ужаса хотел спать, но эти малюсенькие ручонки теребящие его ногу, не вызывали раздражения, в отличии от назойливого будильника, наоборот, это вызвало у него улыбку. Том открыл глаза, маленький сынок смотрел на него, не переставая теребить ногу, он улыбался тому во весь ротик, обнажая свои два малюсеньких, забавных зуба. Картина представилась милейшая. Датчик милоты зашкалило и Том встал с кровати, что бы обнять малыша. Подняться получилось с трудом. В начале, кол в пояснице переломился пополам, потом косточки внутри пяток врезались в твердый пол и передали боль по всей ноге до самого колена. Со стороны казалось будто он идет по луне. Он протянул к сыну окостеневшие руки и с трудом поднял его на руки, прижав к себе.

— Так все ноет что чувствую себя развалюхой… — сказал том жене, после добавил- но это хорошо, значит я все еще жив.

Жена улыбнулась своей бесподобной улыбкой, подарив Тому момент наслаждения. Для Тома наградой в этой жизни были улыбки счастья его любимых жены и сына. Ничего не могло принести ему большей радости. Иногда он по не воле огорчал их, но только лишь для того что бы уберечь их от зла или проблем. Не всегда они могли видеть последствий своих дел, и Том считал своим долгом защитить их не только от окружающего мира, но и от них самих. Ясное дело, Том не мог быть всегда прав и часто делал что то не так, но он честно старался сделать своих любимых счастливыми, на сколько он это мог.