Землю - кентаврам! - [52]

— Еще какие-то беспочвенные обвинения?! — насторожился министр обороны.

— Вот же он, пень! — Настуриарий показал мелкую точку на карте.

Я механически повел кистью руки, изображение резко приблизилось, и старик отшатнулся, вытаращившись на выросший до натурального размера фрагмент местности объемом в один кубический метр, посредине которого высился трухлявый пень, зелено-серый по бокам от плесени, с ровным спилом сверху, испещренным следами регулярно проползающих насекомых. Пень окружала плотная поросль растений, похожих на густо растущие грибы.

— Натурально, шедевр, — резюмировал секретарь президента. — Наверно, вокруг такого полно опасных хищников, я бы не стал ходить поблизости в одиночку.

— Ничего подобного! — живо возразил министр экологии. — Какой прелюбопытный экземпляр… — губы министра зашевелились беззвучно, видимо он про себя перечислял опознанные биологические виды.

— Никакой опасности! — возразил в свою очередь Настуриарий. — Дело-то вот какое: тут рядом родник пробивается, а холмы от ветра укрывают, место теплое и влажное, так через него постоянно живность мигрирует из долины к болотам, и грибы растут просто удивительные! Здесь все проходят, я, например, всегда посижу полчаса, когда к болотам или обратно на промысел хожу, время летит незаметно! Да гляньте только, красотища же!

— Просто фольклор какой-то, — глубокомысленно произнес секретарь президента.

— Этот сарказм не совсем уместен. Только что мы, впервые за все время дележки территории, услышали мнение местного населения. И это мнение, что примечательно, единственное касается души, а не материальной, стратегической или биологической выгоды, — веско произнес кентаврид преклонного возраста, один из не принимавших до сих пор участия в споре.

Я вопросительно глянул на руководителя по интеграции проекта, и Селеслок прошептал «Министр культуры!»

— Не смею спорить! Мнение местного представителя имеет право на рассмотрение наравне с мнениями всех здесь присутствующих, — секретарь президента слегка склонил голову в знак почтения, и мне осталось только гадать, снова ли это была ирония, или министр культуры пользовался настолько высоким авторитетом.

— Мы уже решили, что здесь пройдет магистраль, — развел руками министр транспорта.

— И двигать ее некуда! — поспешил заранее отрезать все возражения министр обороны.

— Мне неудобно об этом говорить, но образчик поистине чудесный — это же целый микромир с уникальными элементами экосистемы! — мечтательно произнес министр экологии.

— Превратили район в сплошной заповедник! Эдак скоро негде будет развернуться танку — кругом одни пни! — возмутился министр обороны.

— У нас в районе такой пень один! — вскинулся Настуриарий. — И на всей планете, министр экологии верно говорит!

— Один. Пень. — Тяжело обронил администратор, с натугой родив каждое из двух слов.

Судя по экспрессии, Аскальдазд долго выбирал удобный момент для внесения решающего вклада в определение судьбы родного района, и надо признать, попал молотом прямо в гвоздь: при массивной комплекции администратора, не уступающей комплекции министра обороны, единственная произнесенная им фраза произвела эффект артиллерийского залпа по армейским позициям. Если бы каждое замечание на сегодняшнем собрании немедленно отображалось на карте района соответствующим метафорическим символом, то после реплики Аскальдазда вокруг пня выросла бы цитадель с орудийными батареями.

— Министерство информации и коммуникаций не имеет пересечений территориальных интересов в месте расположения пня! — криво ухмыляясь, заявил Зервх, наслаждаясь ситуацией и плохо скрываемой яростью министра обороны.

— Предлагаю присвоить пню статус местной достопримечательности, в соответствие со специальной статьей Кодекса недвижимости, что позволит избежать юридических противоречий, обеспечить государственную охрану объекта и исключить вопросы ущемления прав обладателей смежных объектов недвижимого имущества. — С самым беспечным видом произнес я, не выдержав искушения.

Конечно, я мысленно осудил свою несдержанность. Пришла моя очередь сосредоточивать на себе внимание собравшихся министров.

— Замечательная идея, — констатировал министр культуры в напряженной тишине, и я осторожно выдохнул.

— Можно немного переместить трассу, в конце концов, — вздохнул и министр транспорта, — какая уж разница, чуть больше-меньше выемки-насыпи, или больше-меньше уплотнения грунтов.

— А мои установки утопить? Нет уж, в таком случае, установки вообще переносим за магистраль, — потребовал министр обороны.

На том и порешили. После определения зон влияния вокруг болота обсуждение карты переместилось в более спокойные места района. Кое-где министр обороны и министр информации и коммуникаций еще поспорили друг с другом по мелочам, но до хрипоты, по поводу стратегических коридоров инженерных сетей, да министр сельского хозяйства и министр лесного хозяйства перепихивали друг другу скопление оврагов на границе угодий, не желая взваливать на подведомственные министерства расходы на противоэрозионные мероприятия. В остальном обошлось без пререканий, и к исходу третьего часа работы министры разбились на группы и разбрелись по залу, пока я прямо на месте занялся корректировкой проекта, при непосредственной помощи Селеслока и его подчиненных. Я ревностно следил за работой своих коллег, и вскоре вынужден был признать, что подобранный руководителем по интеграции проекта персонал работает вполне профессионально, в отличие от наблюдаемой мною вчера картины.