Землянин - [27]

Медтехник встретил его у задней двери. Ник еще загодя кинул ему сообщение о том, что подходит, на адрес, с которого ему пришла по Сети схемка.

— Пришел, — констатировал тот очевидное и мотнул головой вглубь коридора. — Ну, пошли. Готово все.

Они спустились в подвал и подошли к довольно массивной двери. Медтехник остановился и, судя по расфокусировавшимся на мгновение глазам, сбросил кому-то сообщение по Сети. Спустя несколько секунд тихо щелкнул замок, и дверь распахнулась.

— Заходите, — негромко произнес женский голос.

— Привет, Слея, — ухмыльнулся медтехник. — Вот, это тот парень, который готов занять твое место за триста лутов. Все, как мы и договаривались.

— Этот? — встретившая их женщина была похоже на мечту шейха. Длинные черные волосы, огромные глаза под пушистыми ресницами, роскошные грудь и бедра, обтянутые приталенным комбинезоном так туго, что он, казалось, вот-вот лопнет. Она ничем не напоминала земных моделей типа «палка», наоборот, ее даже можно было бы обозвать жирной. Но это определение ей могла бы дать только какая-нибудь завистница, поскольку, на взгляд любого мужчины, оно было бы совершенно несправедливым. Мужчины бы, скорее всего, охарактеризовали ее словосочетанием «роскошное тело».

— Что, парень, слюни пускаешь? — ухмыльнулся медтехник. — Втяни. Такая цыпочка не для нас. Слея себе цену знает. Если у тебя нет на счете дежурных ста тысяч лутов — можешь и не подходить.

Женщина же окинула его пренебрежительным взглядом и мотнула головой:

— Давайте за мной.

Они прошли в дальний конец блока, в котором стояло четыре медкапсулы. Три — очень напоминающие ту, которая стояла в офисе, в котором они со стариком устанавливали ему наносеть, но, похоже, более новой серии и в гораздо лучшем состоянии, а третья — раза в два массивнее.

— Тебе повело, парень, — произнесла женщина, останавливаясь как раз у последней. — Это медкапсула интенсивной реанимации. Я уже было потеряла надежду, что ребятам удастся найти покупателя, и все подготовила для себя. Так что эффект от процедуры будет еще процентов на десять-двенадцать больше, чем от обычной. Цени.

— Я оценил, — негромко отозвался Ник, — спасибо.

Услышав его голос, женщина неожиданно вздрогнула и впилась глазами в лицо Ника.

— Эй, парень, а ты откуда?

— А это имеет какое-то значение? — недовольно пробурчал Ник. Женщина недовольно нахмурилась: похоже, она не привыкла к тому, чтобы ей перечили. Но отчего-то сдержалась и только коротко приказала:

— Раздевайся.

Ник послушно стянул с себя одежду. От стыдливости он избавился еще в первый месяц пребывания в Трущобах. Трудно, знаете ли, ее сохранять, если ты постоянно ходишь голым перед незнакомыми мужчинами, женщинами, детьми, стариками и старухами. Да не просто ходишь, а еще и дерешься, получая от них пинки, удары и укусы.

Аккуратно сложив одежду, он поднял голову и уставился на женщину, впившуюся глазами в его «хозяйство». Подождав несколько секунд, Ник недовольно спросил:

— Так ты откроешь капсулу или так и будешь на меня пялиться?

Слея оторвала взгляд от того места, где бедра Ника сходились в одну точку, и, чему-то торжествующе улыбнувшись, кивнула:

— Ну конечно, красавчик, залезай!

Судя по разинутому рту медтехника, никогда ранее Слея такого пристального внимания к бедным бродягам не проявляла.

* * *

Пробуждение оказалось для Ника довольно приятным. Он медленно выплыл из сна и некоторое время лежал, мягко обдуваемый струями теплого, даже немного горячего воздуха. И чувствовал он себя просто невероятно хорошо. Куда как лучше, чем когда бы то ни было с того момента, как попал в этот мир. Ничего не болело, все тело казалось легким и воздушным, и вообще хотелось орать и прыгать, заливаясь смехом от охватившего Ника ощущения счастья. Но в следующее мгновение подала свой голос воспитанная Лакуной паранойя. Ему что, ввели какой-то наркотик? Уж больно не характерные для Ника эмоции его охватили. В этот момент раздался мягкий щелчок, и крышка медкапсулы мягко пошла вверх. И сразу же над ним нависла голова Слеи.

— Ну, как мы себя чувствуем, красавчик?

— Что ты мне ввела? — с трудом задал вопрос Ник, еле пробившись через охватившую его эйфорию. Женщина рассмеялась, причем не столько весело, сколько, этак, призывно, возбуждающе. Или он из-за своего состояния просто так воспринял ее смех? На кой ей его возбуждать-то? Зачем ей нищий бомж с бесплатной наносетью?

— Не волнуйся, это обычная реакция. По окончании процедуры эта медкапсула стимулирует работу гипофиза, что приводит к повышению содержания в крови эндорфинов. Это сделано для того, чтобы вырабатывать у людей положительные эмоции от контакта с медициной.

— А наркоманом от этого не станешь?

— Ну, если будешь приходить сюда каждый день и вместо меня сливаться в экстазе с этой симпатичной капсулой, то такая опасность существует! — рассмеялась женщина. Черт, она его точно завлекает! Да что происходит-то? Судя по словам медтехника, которыми он охарактеризовал эту Слею, Ник никак не мог бы стать объектом ее интереса. Она что, имеет возможность влезть в его наносеть и просканировать ее? В принципе, в Сети встречались упоминания о том, что в случае критических повреждений медикам может быть предоставлен доступ к медкарте пациента и его общим личным данным типа возраста и имени, но при этом всегда утверждалось, что это максимум, на что они способны. Да и то — лишь потому, что медкарта-де специально хранится очень отдельно от всех остальных личных данных и, опять-таки, специально сконфигурирована так, чтобы при выполнении определенных трижды проверенных и продублированных процедур она могла бы быть открыта даже без позволения пользователя. Остальное же — табу даже для спецслужб. Впрочем, в последнее Ник не особенно верил. Однако то, что истерия по поводу всеобщего доступа к личным данным по-прежнему оставалась уделом ограниченного числа маргиналов, кои существовали, существуют и будут существовать всегда, давало хоть и косвенные, но вполне приемлемые гарантии того, что тайна личной информации худо-бедно соблюдается. Да и даже если бы Слея добралась до его счета, он все равно не должен был стать объектом ее истинного интереса. Если верить медтехнику, то финансы Ника, хотя и представляли весьма солидную сумму с точки зрения обладателя даже гражданской наносети, все равно составляли максимум треть от нижнего уровня ее запросов. И почему такое отношение?