Земля - вид сверху - [107]

…Прекрасное это зрелище, когда 1 и 2 ноября над Сантьяго-Сакатепекезом парят гигантские змеи — один краше другого. Их десятки: двадцать, тридцать, сорок штук. И не правы все же зрители, приезжающие из дальних мест, считая что змеи — это олицетворение невежественной души индейца майя. Что разноцветные круги в воздухе — послания в потусторонний мир. Потому что смысл, сокрытый в змеях Сакатепекеза — да и не очень сокрытый, а доступный любому непредвзятому гостю деревушки, — это жизнь в лучших ее проявлениях: в любви, в детях, в честной работе.

Невесомая папиросная бумага оказывается вдруг прочным фундаментом, на котором зиждется мир в поселке Сантьяго. А летают змеи всего лишь раз в году…

Шедевры на три дня

Веселиться можно по-разному. Можно обливать друг друга водой, как это делают во время праздника Тинджан, бирманского Нового года. Можно смеяться, петь, танцевать до упаду самбу и упражняться в борьбе капоэйре, как то бывает во время бразильских карнавалов. Можно надеть маски и забрасывать прохожих конфетти, если следовать традициям карнавалов в Венеции. Можно сжигать чучело Масленицы. Да что говорить, в любой стране хотя бы раз в год устраивается шумное и веселое торжество, непременно с какими-нибудь озорными причудами и забавными ритуалами.

Однако можно объехать весь свет, и, пожалуй, вряд ли сыщешь праздник, который хоть сколько-нибудь походил бы на валенсийский фестиваль статуй, который организуется 19 марта и приурочен к празднованию Дня святого Хосе.

За несколько суток до знаменательного дня открываются тяжелые двери десятков мастерских, и оттуда выкатываются широкие платформы с установленными на них огромными скульптурами. Их называют фалья, и изображают они… все, что угодно. Все, что придет в голову мастеру-фальеро, наделенному фантазией и чувством юмора.

Обязательное условие одно: статуи должны быть сделаны из дерева или папье-маше. А остальное — размеры, тема, решение (карикатурное или серьезное) — на усмотрение скульптора.

Излюбленные мотивы — из «Тысячи и одной ночи» или валенсийских рассказов Бласко Ибаньеса. Но можно встретить карикатуры и на Дядю Сэма, и на популярных футболистов, мифологические сюжеты — вроде гигантского кентавра, скачущего по земному шару и уносящего от погони жертву — прекрасную обнаженную девушку, — и иллюстрации к испанским пословицам.

Например, высится на платформе, выполненной в виде обувной коробки, непомерный башмак — метров десяти от подошвы до верха. Иностранный турист будет долго ломать голову над символикой подобной фальи, а валенсийцы и минуты не задумаются. Все ясно: «не носи башмаки другого — сам другим станешь» — есть такая старая-престарая народная поговорка.

…Целый год уходит на то, чтобы фальеро изготовил фигуру, а чаше всего целую скульптурную группу, способную занять достойное место в мартовском шествии. Работают умельцы за семью замками; не дай бог конкуренты прознают какие-либо детали будущей фальи, перехватят идею. Поэтому и ночных сторожей нанимают для охраны мастерских, и запоры хитрой системы навешивают, и посетителей пускают только по особым пропускам.

В первый же день народного гулянья выбирается «Королева Фалья». Это не значит, что она-то и будет признана лучшей. Просто приглянулась она поначалу, а дальше… дальше видно будет. За время праздника можно многое оценить, переоценить и еще раз оценить.

Ни одна платформа не движется в одиночестве. Каждую сопровождает специально подобранный оркестр и обязательно болельщики с шутихами и фейерверками. Фальерос переживают за исход творческого состязания, а валенсийцы веселятся. Смотрят театральные представления, с видом знатоков разглядывают скульптуры, заключают ставки, танцуют на улицах. Разумеется, тут же и спортивные соревнования, и «цветочные бои».

Несколько дней продолжается праздничная феерия, и наконец наступает долгожданное 19 марта. Особое жюри в последний раз оглянет статуи и выберет лучшую. Ее с почестями препроводят в музей, где стоят победительницы предыдущих лет, а остальные сожгут тем же вечером. Не беда, что иные из них обходятся в десятки тысяч евро. Скульпторы от этого нисколько не страдают: финансируют-то сооружение фалья не они сами, а различные фирмы и организации. Более того, мастера и не думают проливать слезы у огромных костров, где гибнут их создания, но взирают на аутодафе с философским спокойствием. Значит, в этом году мало старались, выдумки не хватило… Вот денек отдохнут и снова запрутся в своих мастерских, чтобы ровно через год еще раз поразить горожан. Да так, чтобы не только в мастерских, айв музее все восхищались только ею одной — статуей, которой пока нет даже в воображении мастера…

Кого называть чудаком?

Левое плечо, правое плечо, все подняли, кверху дно, — пьем до капли, раз, два, три…» Нет, это не соревнование, кто больше или кто быстрее выпьет, и не студенческая вечеринка. За столом сидят несколько десятков благопристойных английских джентльменов, они только что сытно покушали, выкурили подлинной трубке и сейчас, после произнесения старинного тоста, залпом осушают чаши с пуншем. Так проходит ритуальный обед членов одного из наиболее недоступных для посторонних тайных обществ Англии — Реффлейской Братии.