Земля в огне - [252]

24 июня 1945 года у седых стен Кремля реяли овеянные дымом сражений и воинской славой знамена героической Красной Армии, мощь которой за время войны возросла многократно. Я хорошо помню, какой она вступала в бои и какой вышла на Парад Победы. Теперь она имела в своем составе дивизии в четыре раза, артиллерии свыше чем в пять раз, танков современных образцов в пятнадцать раз, авиации в пять раз больше. Была значительно усилена боевой техникой и оружием матушка-пехота. Выросли замечательные, испытанные в огне сражений командные кадры. Это была первоклассная для того времени кадровая армия. На Парад Победы она вышла во всем великолепии силы и доблести.

Вновь и вновь я представляю себе ее могучий, величавый, захватывающий Парад. В сводных фронтовых полках — доблестнейшие из доблестных, храбрейшие из храбрых.

Полки выстроились на брусчатке Красной площади так, как размещались наши фронты от Баренцева до Черного морей. На правом фланге — герои Заполярья и Приполярья, бойцы Карельского фронта, за ними защитники и освободители от блокады города Ленина — бойцы Ленинградского фронта, герои сражений в Прибалтике, воины Белорусских фронтов — 3, 2, 1-го, ветераны 1, 4, 2 и 3-го Украинских фронтов. Далее — сводные полки Военно-Морского Флота, Наркомата обороны, военные академии и училища, войска столичного гарнизона.

Во главе сводных полков — командующие фронтами и армиями. Впереди Герои Советского Союза со штандартами фронтов и Знаменами прославленных частей и соединений. Под сенью боевых святынь стояли солдаты, чьими легендарными подвигами никогда не перестанет восхищаться мир, полководцы, которые показали образцы победного вождения войск. Казалось, на них смотрела с Кремлевских башен сама история,

В Параде бессмертных участвовала вся наша трудовая страна, которая одевала армию и флот в боевые доспехи, вооружала грозной техникой и оружием, кормила и поила, удесятеряла силы бойцов в походах и сражениях, вдохновляла на подвиг. В парадном строю незримо присутствовали и те, кто сложил свою голову, сражаясь за честь Отчизны, за свободу многих народов. Они потом встанут бессменными часовыми на величественных пьедесталах, одетые в бронзу и гранит, а тогда они молчали, за них говорила Победа.

Советские солдаты уходили в бессмертие ради вечного огня жизни. Они, глубоко убежденные, считали, что это их высшее гражданское право и гражданский долг. Ценой крови и жизни своей уничтожая фашизм, они всегда помнили о родном социалистическом Отечестве, своем народе, о матери и отце, о детях, о поигранной свободе трудящихся других государств.

В наши дни мы слышим их живые голоса в их письмах к родным и близким, к благодарным потомкам, в письмах, которые заставляют учащенно биться наши сердца.

«Когда вы будете читать это мое письмо, — обращался к потомкам, детям своим, один из солдат Великой Отечественной, — меня не будет в живых.

Но и через смерть, через небытие я обнимаю вас, мои родные, я целую вас, и не как привидение, а как родной и живой ваш папка.

Мальчики и Аня! Не думайте, что ушел на эту страшную войну из-за желания блеснуть своей храбростью. Я знал, что иду почти на верную смерть.

…И зная, какой ужас, какие издевательства ждут вас, если, победит Гитлер, зная, как будут мучить вас, как будут издеваться над вашей матерью, зная, как высохнет ваша мать, а вы превратитесь в маленьких скелетиков, я, любя вас, должен уйти от вас, желая быть с вами, должен уйти на войну.

Я иду на войну… во имя вашей жизни».

«Родина, дорогая, — слышим мы голос другого солдата, — прими мой скромный дар для блага твоего и знай, что я, взращенный, вскормленный, вспоенный тобой, отплатил тебе всем, чем мог. Я, твой сын, тебе был предан до последнего дыхания и выполнил с чистой душой свой долг коммуниста и воина».

«Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду, яркие-яркие, — писал на последнем вздохе танкист, завещая жизнь своим близким. — У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая… За нее умереть не страшно…»

Я представляю себе парадный сводный полк из моряков Военно-Морского Флота, стоящий на Красной площади. Через годы и расстояния слышу голос морского пехотинца, который не дошел до победного дня. Писатель Петр Павленко помог нам услышать его, запечатлев бойца в последние минуты догорающей жизни. Пехотинец был тяжело ранен, упал. Мимо него бежали в атаку друзья. Он не звал их, но, увидев на поле боя оказавшегося неподалеку кинооператора, жестом поманил к себе.

— Сыми меня, — попросил боец. — Умру — так ничего и не выскажу. Сыми.

Кинооператор навел объектив на раненого, а тот, собрав последние силы, выкрикнул:

— Ребята! Не жалейте себя! Надо же понимать!..

— Глаша! Не жалей меня!

— Деточки мои, помните…

Боец хотел быть услышанным, узнанным.

И мы узнавали его в участниках Парада Победы, чьи форменки отливали золотом и серебром боевых наград. Мы узнавали не вернувшихся с войны солдат в строю победителей, в их доблести и славе, в доблести и славе ликующей Отчизны.

В тот день великого торжества на Красной площади словно перед лицом всего мира катился по брусчатке поток неиссякаемой силы. Над сводными полками горделиво высились красные стяги, увенчанные многими орденами. Тридцать шесть боевых знамен пронесли воины 3-го Белорусского фронта. Созвездие Героев Советского Союза 1-го Украинского с алым стягом в руках возглавлял трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин. Семьдесят семь Героев Советского Союза в сводном полку 2-го Украинского фронта. Пятьдесят пять Героев послали на Парад Победы бойцы 3-го Украинского. На рубеже войны и мира армия и флот демонстрировали свою доблесть и мощь.