Земля в огне - [234]

В начале декабря я вторично был вызван на КП армии. Начальник штаба генерал Дмитрий Дмитриевич Бахметьев, которому я представился, был крайне занят. Чувствовалось, что штаб готовился к чему-то очень важному.

Примерно в середине дня на КП нашей армии с небольшой группой офицеров прибыл командующий фронтом. Он детально изучал обстановку, советовался с руководящим составом 3-й гвардейской о плане будущих боевых действий. Лишь только к вечеру меня пригласили в домик командарма. Там находился и Иван Степанович Конев. Он расспросил, чем занимается личный состав корпуса, как пополняется свежими силами, какую задачу я получил от командарма.

Выслушав, не перебивая, мой ответ, маршал обратился к генералу Рыбалко, а затем ко мне:

— Павел Семенович, приступим к нашим неотложным делам. Мы вызвали вас, товарищ Якубовский, для того, чтобы предупредить, к чему вам надлежит готовиться в новой операции.

Командующий фронтом коротко, но с глубокой осведомленностью охарактеризовал противника, обратив внимание на особенности его обороны по рекам Нида, Пилица и Варта.

— Прорывать эти рубежи обычным путем трудно, — продолжал маршал, — их надо преодолевать и захватывать так, чтобы не дать противнику отвести свои войска или занять эти рубежи резервами. Вы командовали передовыми отрядами и имеете некоторый опыт. Насколько мне известно, первый такой опыт вы получили еще под Сталинградом, в армии Павла Ивановича Батова. Бригада ваша, находясь на острие наступления, хорошо действовала в боях за Фастов. 6-й гвардейский танковый корпус четко решал задачу при освобождении Львова и Перемышля. Выходом на сандомирский плацдарм танкисты показали, на что они способны при твердом руководстве.

Маршал PL С. Конев говорил, что соединения нашей гвардейской и танковой армии М. Е. Катукова сорвали отход немцев на Вислу. Танкисты вышли на плацдарм раньше, чем враг подтянул туда резервы.

— Вот так и надо действовать. В предстоящих операциях мы будем широко применять передовые отряды. При этом, думается, в танковых армиях они должны быть более сильными, чем прежде. Генерал Рыбалко предложил, чтобы оперативной группой армии командовали вы. Но оперативная группа — это звучит слишком громко. Периодически создаваемую сильную оперативную группу, предназначенную для решения важных задач, мы назовем армейским передовым отрядом.

Иван Степанович бегло анализировал действия танковых войск под Сталинградом, на Курской дуге, в ходе битвы за Днепр и Киев и особенно детально в Львовско-Сандомирской операции, а затем заметил:

— Передовые отряды нам нужны более сильные и более самостоятельные, способные решать боевые задачи в тылу врага, в отрыве от своих войск. И мы будем их создавать. Как мне представляется, такой отряд должен включать танковую бригаду, самоходную артиллерию, сильную разведку, инженерные части, должен иметь свой подвижный тыл. Я не хотел сказать, что передовой отряд — громоздкая, тяжелая организация. Категорически нет. Быстрый маневр и сильный внезапный удар — вот слагаемые его успеха!

Командующий фронтом говорил с воодушевлением, помогая себе скупыми, резкими жестами. Говорил, как о давно продуманном, облекая его в четкие формулы, которые раскрывают живую и суровую суть жизни и действий передового отряда.

— Павел Семенович, — снова обратился маршал к командарму, — вам нужно до мелочей продумать всю систему организации передовых отрядов. Вы докладывали, что хотели бы иметь их в корпусах. Не против. Но армейский мощнее. На трудных рубежах, которые нам предстоит брать, ему сподручнее действовать.

На том памятном совещании в домике командарма И. С. Конев еще не говорил конкретно о плане предстоящей операции, напомнив лишь о наиболее «горячих» вопросах подготовки к наступлению. В заключение маршал спросил, как я отношусь к заданию возглавить передовой отряд.

Поблагодарив за доверие, я вновь почувствовал, сколь тяжелая ноша легла на мои плечи. Вместе с тем поразила способность командующего фронтом вселять уверенность в успех, не рисуя его, однако, легким. Поразили цепкая память полководца, знание им особенностей действий танковых войск, умение видеть главное в масштабных событиях фронта и направлять на это усилия всего командного состава.

Теперь мне предстояло решить, каким должен быть конкретно состав передового отряда, как лучше подготовить отобранные соединения и части. Я представлял себе места будущих рейдов, способы и приемы борьбы.

Через несколько дней предложения о составе передового отряда были доложены генералу П. С. Рыбалко. Командарм полностью согласился с ними. В отряд включались 51-я гвардейская танковая бригада полковника Д. Г. Суховарова, танко-самоходный полк, разведбатальон и саперный батальон неполного состава, дивизион реактивных установок — «катюш». Был усилен тыл бригады.

За трое-четверо суток до наступления на командный пункт П. С. Рыбалко снова прибыл маршал И. С. Конев. Для встречи с ним был собран руководящий состав армии до комбригов включительно. В большой полевой палатке вывешены карты, схемы. Конев и Рыбалко, ознакомившись с боевыми графическими документами, заслушали решения нескольких командиров корпусов и бригад. Однако вопреки моим ожиданиям ничего не было сказано о передовом отряде. Маршал, пожелав всем успехов, закрыл совещание.