Земля Савчука - [14]
Все это так сходно по результатам с вулканическими извержениями, что явления подземных пожаров получили название ложно-вулканических.
Вечером на бивуаке Андрей рассказывал, как он пришел к своей идее.
— Долгое время я, подобно многим наивным исследователям прошлого, допускал наличие в Сибири действующих вулканов. Первым высказал предположение об их существовании у истоков Енисея Исаак Масса[5] в своем латинском трактате, изданном в 1612 году. Его поддержал Риттер[6] и, как ни странно, Гумбольдт[7]. Против выступили Шренк[8] и затем Семенов-Тян-Шанский[9]. Население, по-видимому, принимало за вулкан подземные гари.
В начале XVIII века недалеко от устья Хатанги под 73°30′ северной широты горел пласт и обметал трещины нашатырем, который употребляется енисейскими и туруханскими лудильщиками. Лаптев[10] не упоминает об этом ни слова. Значит, в то время пожар уже потух. Гмелин[11] не нашел след этого пожара, но напал на другой, на реке Таймыре. Этот продолжался полтора столетия. О нем упоминает Витзен[12], а Миддендорф отыскал очевидца, который лет за десять до его приезда побывал на пожарище и сушил там свое платье. Подземные пожары в Сибири повсеместны.
По мнению Миддендорфа, угли в Сибири самовозгораются чаще, чем на юге по двум причинам: оледенелая почва задерживает тепло раскаляющегося пласта, и нужная для поддержки горения вода сама является из почвы от таяния.
Меня поразило название одной реки, впадающей в Нижнюю Тунгуску — Горелая! В работе Третьякова я нашел указание, что в конце XVIII века там существовали подземные пожары. Отсюда и возникло название реки. Уголь, подумал я, это тепло. На месте подземных пожаров должна быть пышная растительность.
Слушатели плотнее придвинулись к Андрею.
— Припоминаю, — продолжал он, — как Эйхвальд описывал места подземных пожаров по реке Таймыре. Он отметил, что под влиянием подземного тепла окрестности покрылись тучными лугами, густыми кустами малины, рябиной, березой. Таких растений поблизости не было.
Тынты, весь день бывший в дурном настроении, приставил ладонь лопаточкой к уху, чтобы не проронить ни слова.
— Описание гари, — рассказывал далее Андрей, — приведено и в книге «Туруханский край», изданной еще в 1871 году. Снег там не держится в течение целой зимы. В каменистых расселинах не очень высокого, но крутого берега Тунгуски длинной палкой с трутом на конце достают из этой гари огонь. В окрестностях гари растут березник, ольха и хвойный лес, а верст 30 южнее, на правом берегу Таймыры на месте такой же гари, растет даже боярышник.
— Северный оазис, — пробормотал кто-то.
Над бивуаком замерцали звезды, и участники экспедиции, утомленные переходом, разошлись «по спальням», по своим теплым спальным мешкам. Ночи в августе стали темными и холодными. Уже и Андрей, занеся в журнал экспедиции все события прошедшего дня, собрался было спать, когда увидел, что Тынты Куркин сидит по-прежнему у костра, погруженный в глубокую задумчивость.
— Ты что, Тынты? — спросил Андрей.
— О хорошем рассказал ты, начальник, — сказал Тынты, не сводя глаз с тлеющего моха. — Жаль, потух пожар здесь. Опоздали мы. Повезло Люрюлюё, нам нет.
Сейчас только понял Андрей причину подавленного настроения своего спутника. Он засмеялся и обнял Тынты за плечи.
— Не горюй, Тынты, — прошептал он ему на ухо, — увидишь еще на Бырранге и цветы, и деревья!
1. Путь экспедиции Савчука. 2. «Зеленая страна». 3. Архипелаг Исчезающих Островов. 4. Полярные станции. 5. Изобаты. 6. Горы и возвышенности. 7. Тундра.
Он выпрямился и обвел рукой вокруг. Притихшему нганасанину представилось вдруг, что Андрей творит заклинание.
— Мы подожжем угли Бырранги, Тынты! Мы будем управлять подземным пожаром! Мы направим его в нужное русло. И тогда, ты увидишь это своими глазами, Тынты, в одном из этих серых ущелий расцветет сад!..
Глава 8
Нет. Когда я сказал Тынты, что ущелье зазеленеет, это не было хвастовством. Я знал, что это можно сделать. И знал, как это сделать. Не забывай, я горный инженер.
Андрей устроился поудобнее на подоконнике, продолжая задумчиво смотреть в темноту. Часы мерно тикали, стрелка давно перевалила за полночь, но он не замечал этого, увлеченный рассказом.
— Знаешь ли ты о подземной газификации? — неожиданно спросил он.
— В общих чертах, конечно, — ответил я.
— Первым эту идею предложил Менделеев, так? Рамзэй сконструировал подземный газогенератор, но проект его исчез бесследно.
— Конечно, техническая революция в производстве означала разорение для шахтовладельцев…
— Да… Потом Ленин. Его знаменитая статья «Одна из великих побед техники». Идея подземной газификации снова тревожит умы. В годы первой сталинской пятилетки советские инженеры получают, наконец, газ от подожженного пласта… Ну, а что ты знаешь о применении газа?
— Это форменный экзамен, — засмеялся я. — Мне известно, что газ вертит газотурбины, сжигается в топках, двигает газогенераторные автомобили. В смеси со светильным или коксовым газом служит для бытового потребления. Кроме того, это ценное химическое сырье. Из него можно вырабатывать аммиак, бензин, спирты…
— Все?
— Как будто…
