Земля под ногами. Книга 2 - [46]

Авраам Тихо скончался в 1960 году, а Анна пережила мужа на двадцать лет. Она много работала и создавала последние картины, когда ей было уже за восемьдесят. В 1970 году Анна Тихо стала почетным гражданином Иерусалима, а еще через десять лет - лауреатом Государственной премии Израиля; ее картины висят во многих музеях, о ней говорят, как об одном "из ведущих художников государства за всё время его существования".

Анна Тихо завещала свой дом Иерусалимскому музею. На втором этаже здания висят теперь ее картины, а на первом этаже - небольшое кафе. Столики стоят на террасе и в саду: тихо, покойно, уютно, и нет ощущения, что находишься в ста метрах от шумной и многолюдной улицы. Птицы летают, цветы цветут, прохлада под деревьями; кажется, что хозяева дома отлучились ненадолго, скоро вернутся, зажгут свет в комнатах, и придут к ним гости, чтобы шумное застолье затянулось до полуночи.

Вот вам совет: если окажетесь в Иерусалиме, посетите этот дом, дом Анны и Авраама Тихо - получите удовольствие.

6

Этого человека редко называли по имени - Йосеф, но всегда - Йоселе, с любовью, почтением и восхищением - Йоселе Розенблат. Он родился на Украине в семье кантора, и с девяти лет "хазндл" - "маленький хазан" пел вместе с отцом в синагогах и концертных залах Европы, с восемнадцати лет начал выступать самостоятельно.

В 1912 году Йоселе Розенблат поселился в США, выступал во многих городах, исполняя хасидские мелодии, синагогальную музыку и еврейские народные песни; его голос -редчайший по красоте и диапазону лирический тенор восхищал современников. Большинство канторских мелодий Йоселе Розенблат сочинял сам; его слава была огромной, по всему миру расходились пластинки с записью его голоса. В 1920-е годы его называли самым популярным евреем мира; когда в США провели опрос, чтобы выявить десять знаменитых евреев Америки, Йоселе Розенблат занял среди них первое место.

Он зарабатывал огромные суммы, но часть денег ушла на неудачные коммерческие проекты, а остаток пропал на бирже во время кризиса 1929 года. И тем не менее, Йоселе не шел ни на какие сделки даже за огромные гонорары, если это шло вразрез с его верой. Когда он выходил на сцену - бородатый еврей в ермолке, из зала слышались порой иронические замечания, но лишь только Йоселе начинал петь, все затихали и слушали, как зачарованные.

В 1933 году Йоселе Розенблат приплыл на корабле на съемки еврейского фильма. Он стоял на палубе, читал псалмы и плакал при виде берегов Эрец Исраэль, домов Хайфы, раскинувшихся по холмам, первых лучей солнца из-за горы Кармель. Йоселе снялся в фильме, выступал с концертами по стране, но в один из дней почувствовал недомогание; его привезли в иерусалимскую гостиницу, где он и умер от сердечного приступа.

На похороны пришли тысячи человек, и Йоселе Розенблата похоронили на Масличной горе. За день до этого он неожиданно сказал сыну: "После моей смерти ты обработаешь заново все мои мелодии. Но я не хочу, чтобы в них ощущалось европейское или американское влияние. Хочу, чтобы это была еврейская музыка". Сын ответил ему: "Что ты говоришь, отец? Тебе всего лишь пятьдесят один год". Но Йоселе повторил: "Не забудь, что я сказал", и вскоре умер. (В новом районе Иерусалима есть небольшая улица имени Йосефа-Йоселе Розенблата, и на табличке с ее названием помечено: "Один из величайших канторов нашего времени".)

Амос Оз, писатель: "Иерусалим в двадцатые-сороковые годы, во времена британского мандата, был городом богатой и разнообразной культуры. Это был город крупных предпринимателей, музыкантов, ученых и писателей. Здесь творили Мартин Бубер, Гершом Шолем, Шмуэль Йосеф Агнон и многие другие великие мыслители и деятели искусства. Порой, когда мы шли по улице Бен-Иегуда или по бульвару Бен-Маймон, отец шептал мне: "Вон там идет ученый с мировым именем"."

Писатель Шмуэль Агнон стал нобелевским лауреатом по литературе в 1966 году и на церемонии вручения премии сказал среди прочего: "Мои книги взошли в пламени на небо во время пожара, когда сгорел мой дом в Германии. После того, как всё мое достояние стало добычей огня, Бог вразумил меня вернуться в Иерусалим. И милостью Иерусалима мне дано было написать всё, что Бог вложил в мое сердце и перо".

Из иерусалимских писем Ш. Агнона к его жене:

1924 год: "Главное, я хотел бы заиметь комнату в Старом городе, так как меня тянет к святым местам. На этой неделе я зашел в один дом у Шхемских ворот, и как только назвал себя, тут же подскочила женщина, мать двоих детей, и попросила автограф. Не находя моей книги, кому-то одолженной, она взяла Библию и протянула мне: "Напишите здесь". Я ей сказал: "Сударыня, эту книгу написал не я"."

1925 год: "Знай же, что сегодня у нас, жителей Иерусалима, праздник Пурим, весь город полон масок, все улицы волнуются, бурлят и полны веселья. Каждое мгновение, что я не провожу на улице, - невосполнимая потеря. Как прекрасен Иерусалим в своем веселии!.."

1925 год: "Эстерляйн, да продлятся твои годы, пиши мне о душевном, о самом сокровенном, пиши мне обо всем. Ты пойми: бывают дни и ночи, когда я мог бы пешком прибежать к тебе! Если ты не пришлешь свою карточку, то все следующие послания к тебе я буду заполнять такими словами: "Пришли мне свою карточку! Карточку свою пришли мне! Мне пришли свою карточку! Свою карточку пришли мне!"."