Земля Обетованная - [7]

Дождь усилился, и Купер пожалел, что не надел хотя бы куртку. Едва он подошел к входной двери, как за ней послышались шаги. Клацнула задвижка, и дверь открылась. Бывшая жена была в пижамных штанах и футболке с логотипом Гринписа. Босиком, волосы стянуты на затылке в конский хвост. Натали слегка улыбнулась:

– Привет, Ник.

– Привет. – Купер вошел. Они привычно, почти по-дружески приобнялись, и его тут же обволокло знакомым запахом. – Извини, что так поздно. Очень хотелось их видеть.

– Они спят.

– Могу я хотя бы заглянуть?

– Конечно, – не колеблясь, согласилась Натали. – Я только что открыла бутылочку красного. Выпьешь стаканчик?

– Да возблагодарит тебя Бог. Конечно. – Нагнувшись, Купер развязал шнурки, поставил ботинки в ряд с несколькими парами кроссовок. – Я ненадолго.

Свет на лестнице был выключен, но Купер, как уже тысячу раз прежде, без труда поднялся наверх. Ступал на цыпочках, а через предпоследнюю, весьма скрипучую ступеньку переступил. Бесшумно открыл дверь и вошел в детскую. Из окна сочился слабый свет, и Купер приостановился, давая глазам привыкнуть к полутьме.

Комната пахла детьми – божественно пахла детьми. На левой стене – постеры: динозавр и звездная туманность; на правой – огромная фотография в рамке: поднимавшаяся над лунной поверхностью сфера Земли. На полу – груда игрушек: роботы, рыцари, ковбои.

Сын лежал, подтянув колени к подбородку, волосы растрепаны, рот полуоткрыт. Из уголка рта к подушке устремилась паутинка слюны. В ногах откинут скрученный плед. Купер осторожно поправил простынку. Мальчик пошевелился, издал слабый звук, затем перевернулся на другой бок. Купер нагнулся и поцеловал его в лоб.

«Ему уже девять. Целовать себя он совсем скоро не позволит».

Комната со стороны Кейт выглядела значительно опрятней. Даже пребывая во сне, она, похоже, полностью владела собой – лежала на спине, в чертах лица сквозило спокойствие. Купер сел на краешек ее кровати и погладил по волосам. Кожа на лбу была такой же свежей и чистой, как майское утро. Кейт спала безмятежно. Несколько минут Купер наблюдал, как мерно вздымается и опускается ее грудь, затем поднял с пола плюшевого медвежонка и положил его на кровать рядом с дочерью.

Спускаясь по лестнице, Купер услышал негромкую музыку – играла одна из мрачноватых девичьих фолк-групп, какие были по сердцу Натали. Поджав под себя ноги, бывшая жена с журналом на коленях сидела на кушетке в гостиной.

– Дети спят?

Кивнув, Купер налил себе вина и уселся на противоположном конце кушетки.

– Временами я не верю, что их сделали мы.

– Наша работа. – Натали подняла бокал, и они чокнулись.

Вино было добрым и терпким. Вздохнув, Купер откинул голову на спинку и закрыл глаза.

– Долгий день выдался?

– Да уж. Начался еще в Сан-Антонио.

– Кого-то преследовал?

– Женщину. Программиста.

– Ты убил ее?

Натали глядела твердо. Она всегда держалась твердо и без всякого притворства, что многим представлялось холодностью, но в действительности была одной из самых чувствительных женщин, каких Купер когда-либо встречал. Просто принадлежала к той редкой породе людей, чьи мысли, слова и действия почти всегда составляли единое целое.

– Она убила себя сама.

– И тебе от этого не по себе.

– Да в общем-то не особо. Чувствую себя вполне нормально. Она была террористкой. Компьютерный вирус, над которым она работала, воспользуйся она им, убил бы сотни, а возможно, и тысячи людей. Единственное, что меня гложет… – Купер не договорил. – Извини, тебе действительно интересно?

Натали пожала плечами:

– Если надумал говорить, говори.

Рассказать о случившемся Куперу хотелось не потому, что он испытывал сожаление по поводу смерти Васкес, и не потому, что пытался заручиться одобрением Натали. Так было бы проще осмыслить события двух последних дней, однако Купер понимал, что делать этого не стоит. Они с Натали всегда любили друг друга, хотя уже три года находились в разводе.

– Да рассказывать-то особо не о чем. – Он отхлебнул еще вина. – Рутина. Но за готовность выслушать все же спасибо.

– Всегда к твоим услугам.

В комнате было тепло и уютно. Свечи на кофейном столике наполняли воздух слегка дурманящим, сладковатым запахом корицы – за окном же монотонно барабанил дождь и под напором ветра клонились деревья. Оставаться здесь долго не стоило, но сидеть в убежище со спящими этажом выше детьми было до одури приятно.

Сделав очередной глоток, Натали рывком поставила бокал на столик и спустила ноги на пол. Затем набрала полную грудь воздуха и положила руки на колени.

– Что случилось?

Натали искоса глянула на Купера:

– Как всегда, твоя способность выводит меня из себя.

– Опять гневаешься, что я читаю язык твоего тела?

– Да, Ник. Оттого ты так и хорош в постели. Почувствовал себя лучше?

Купер улыбнулся:

– Что у тебя на уме?

– Кейт.

Такое начало не сулило ничего хорошего, и Купер напрягся:

– Что приключилось с Кейт?

– Она сегодня привела в порядок свои игрушки.

Купер от души рассмеялся. Еще долю секунды назад в голове его теснились самые мрачные продолжения: «Кейт упала и разбила себе голову; соседский мальчишка трогал Кейт в интимных местах; у Кейт менингит».