Земля Бранникова - [8]

Городской голова доложил гусарскому полковнику, что город готов к отражению неприятеля. Провиант для солдат и фураж для лошадей заготовлены, бани для солдат протоплены, ночлег для них обеспечен. А вот для господ офицеров, — он поманил рукой управляющего генеральской усадьбой, — тот соскочил с лошади, снял картуз, низко, до земли поклонился полковнику и, запинаясь, произнес заранее заготовленную речь:

— Их сиятельства генералы, братья Тучковы просят оказать им честь и изволят пригласить вас и господ офицеров квартировать в их усадьбе, сколько потребуется. Все припасы и все помещения усадьбы в вашем полном распоряжении.

— А что же братья Тучковы, кто-нибудь из них здесь, любезный? — спросил полковник.

— Нету никого. Все при армии. Давеча, один из них наезжал, наказывал вас принять честь по чести, — отвечал управляющий.

Ну что, господа офицеры, слава братьям Тучковым! — произнес торжественно полковник.

Офицеры ответили командиру дружным «ура»!

В это время на дороге из города появился еще один верховой. Он быстро приближался. Известный своей зоркостью полковник, привстал на стременах:

— Мать честная, — произнес он, — да это же корнет Славский! Как он сюда попал?

Верховой лихо осадил коня в метре от полковника:

— Дозвольте доложить, ваше превосходительство, поручик Славский прибыл в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы!

Полковник и поручик спешились одновременно. Бросив поводья лошадей подоспевшим ординарцам, подошли друг к другу. Полковник по-отечески обнял поручика, похлопал его по плечу:

— Растет, растет молодежь, а ведь когда вас забрали от нас, вы были корнетом.

— Да, ваше превосходительство, произведен в поручики месяц назад по личному распоряжению Его Императорского Величества за выполнение особого задания. На него ушло у меня почти два года, — ответил Славский с юношеским задором.

— Славно, видать, довелось вам потрудиться, поручик. Отдохнуть бы следовало после трудов праведных, а не сюда лететь сломя голову в самое пекло. Дело-то нам предстоит жаркое. Силен супостат. Немногие вернутся с поля, а вам еще бы жить и жить! — Произнося эти слова, полковник неспешно направился к развесистому дубу у обочины дороги. — Впрочем, раз вы уже здесь, рад буду взять вас обратно в эскадрон. Пока офицером для особых поручений, других вакансий у меня нет, но, думаю, скоро будут. Скорее, чем хотелось бы.

— Благодарю вас, ваше превосходительство! Я прибыл в Петербург в конце апреля, но доложить вам о своем прибытии сразу не мог. Сдавал дела, ждал аудиенции у Его Величества. Потом навестил отца, и на перекладных сюда, к вам. Коня уже здесь купил. Конь в масть не сразу нашелся. А про свои приключения я вам как-нибудь все расскажу. Теперь уже можно.

Командиру эскадрона хотелось послушать о приключениях своего офицера, но момент был явно неподходящим. Надо было разместить людей на постой, отдать приказания офицерам, в общем, распорядиться по хозяйству. А потом уж можно будет и поговорить.

Остаток дня прошел в хозяйственных хлопотах, в банных трудах и закончился ужином. У нижних чинов и рядовых все это было по-простому, им еще и службу надо было нести. Караулы поставить, выслать разведку вокруг города. Все это делалось всерьез и профессионально. Служба в лейб-гвардии была почетной. Кого попало сюда не брали. Офицеры же и вовсе — сливки общества, сыны высшего дворянства страны. Опора трона. У офицеров же тот вечер прошел даже с некоторым шиком. В усадьбе генералов Тучковых им приготовили изысканный ужин. Пировало с ними и все городское начальство.

Говорят, что по поводу отправки лейб-гвардии в состав действующей армии в высших эшелонах власти возникли сомнения. Стоит ли отправлять малочисленные подразделения, где офицерами сплошь отпрыски знатных фамилий?

Конец этим рассуждениям положил сам император: «Гвардии, в первую очередь, должно охранять отечество, корону и трон, а не мое тело. Императоры приходят и уходят, а отечество остается», — говорят, произнес он. Злые языки при этом, утверждали совсем другое, что император просто хотел как можно скорее отправить гвардию куда-нибудь подальше от Петербурга. Слишком уж большое участие она принимала в последнее столетие в дворцовых переворотах.

Процедуры принятия решений на вершине власти всегда таинственны и никогда не становятся доподлинно известными. Факт лишь в том, что был составлен план передислокации лейб-гвардии в сторону Москвы. Полкам и отдельным эскадронам были назначены разные маршруты и их конечные точки, с тем, чтобы не перегружать и без того плохие дороги войсками и обозами. Кроме того, было важно по возможности рассредоточить нагрузку на населенные пункты вблизи Москвы, которым предстояло кормить элитные части.

На следующий день по случаю прибытия эскадрона в город Руза в Дворянском собрании был объявлен бал. По малости помещения городского Дворянского собрания и с учетом хорошей погоды бал организовали в саду перед ним. Здесь же расставили столы с закусками и кресла для дам.

Посмотреть на бал пришли чуть ли не все жители города. У местных девиц, да и у их мамаш дух захватывало при виде блестящих гвардейских офицеров при саблях, в роскошных ментиках и киверах. Играл небольшой оркестр из местных музыкантов. Эскадронные трубачи и барабанщики вторили им мощно и слаженно, пугая своими аккордами и пассажами местную живность.