Зеленый жемчуг - [289]

 — Ты, все-таки, считаешь, что его увлечение историей — это серьезно? — нахмурилась Рита, наблюдая, как муж проверяет и корректирует выстроенный сразу после выхода из червоточины курс.

 — Не менее серьезно, чем занятия верховой ездой, флаем и музыкой, — поднял голову от приборной панели Арсеньев. — Я думаю, не стоит повторять ошибок твоего отца. Конечно, Галина в конце концов нашла себя в косметическом энергообмене. И в племяннике души не чает. Но ты лучше меня знаешь, через какие терзания и ошибки пришлось ей пройти, и это при том, что она не обладала ни твоим упорством, ни жизненной закалкой.

 — Олег по характеру пошел явно в нас с тобой, — усмехнулась Рита, вспоминая, с каким фанатизмом, несмотря на все увещевания, их сын отдавался любимым увлечениям, иногда в ущерб учебе.

 — Поэтому не стоит его ломать, — кивнул Арсеньев, не без гордости глядя на голограмму светловолосого, зеленоглазого подростка.

Хотя из-за слишком высокого для своих лет роста Олег выглядел угловатым и даже худым, он обладал не только превосходной реакцией, иногда поражая даже отца, но и настоящим бойцовским характером, лучше всего проявлявшимся в тех сферах, которые ему нравились.

 — Ты знаешь, я даже где-то рад, что сын не пойдет по нашим стопам, — начал Арсеньев.

 — Только, видя, какое противостояние разворачивается сейчас вокруг Васуки, понимаешь, что историки сейчас находятся на самом острие, — печально кивнула жена.

Арсеньев понял, что она имела в виду, без дополнительных пояснений. В последние годы Риту все чаще посещали видения, касающиеся будущего их сына, и это грядущее не внушало оптимизма. Любящая мать то заставала повзрослевшего Олега на мостике звездолета, ведущим охваченный огнем корабль в атаку против истребителей Альянса, то наблюдала, как он отчаянно рубится с варрарами в самой гуще жестокой сечи на пустошах и в травяных лесах Сольсурана. Впрочем, пока они оба беспокоились о другом.

 — Ты думаешь, лицей на Сербелиане даст Олегу необходимую подготовку? — возвращаясь к давнему разговору, спросила Рита.

 — А что ты предлагаешь? Нас с тобой на Земле в любом случае не ждут.

Арсеньев изо всех сил старался, чтобы в его голосе не прозвучала обида, однако жена его все равно поняла.

После казавшегося чудом возвращения из «крестового похода» на Равану им обоим дали понять, что Солнечная система для них фактически закрыта.

Конечно, их чествовали как героев, о беспрецедентном спасении сорока тысяч обреченных рассказывали по всем каналам, Арсеньева сразу избрали в Академию и предложили возглавить недавно созданный институт вирусологии и эпидемиологии на Сербелиане. Правительство Содружества подарило им роскошное поместье по соседству с тем, которое выкупил вышедший в отставку Капеэсэс.

Когда же они робко заявили о том, что хотели бы пускай и на более низкой должности продолжить работу на Земле, им мягко, но решительно отказали. Похоже правительственных чиновников пугала та сила, которую для своего броска задействовала Рита. А Арсеньев даже мысли не допускал, чтобы ради карьеры в метрополии оставить жену. Тем более после плена он какое-то время вообще подумывал о том, чтобы бросить всю эту науку, работать врачом в одной из клиник, а по вечерам играть в тихом клубе джаз.

Часть этого плана он воплотил в жизнь, передав свое увлечение музыкой Олежке, а Рита сочла, что поместье на берегу океана — это место вполне подходящее, чтобы вить семейное гнездо и растить детей. Тем более, что и Галка изъявила желание остаться в Кимберли поближе к сестре.

Все вместе они продолжили исследование вируса синдрома Усольцева, штаммы которого были обнаружены в пластах местных апатитовых пород. Рита успешно защитила диссертацию и возглавила лабораторию молекулярной биологии. А наработки змееносцев по программе «Вечная молодость», которыми поделилась курировавшая это направление Галка, помогли не только разрушить порочный круг и вернуть бывшим пациенткам «Панна Моти» уверенность в завтрашнем дне, но и решили болезненный и злободневный вопрос о бесплодии доноров и других участников программ энергообмена.

Вот только Олежка подрастал, и они с Ритой беспокоились, а смогут ли учебные заведения Сербелианы дать ему в жизни те же шансы, какие получали выпускники, проходившие обучение в вузах Солнечной системы. Тем более, в их семье все закончили земные университеты с именем и длительной историей.

 — Ты думаешь, наша миссия на Паралайз — это шанс выторговать возвращение?

Арсеньев глянул на жену, только сейчас осознавая, что ее рвение в подготовке к пилотированию и организации этой странной экспедиции, возможно, являлись частью какого-то договора.

 — Командующий обещал, — потупившись, призналась Рита. — Все эти двенадцать лет за мной вели наблюдение, — пояснила она. — Поскольку за это время ничего подозрительного замечено не было, мне разрешили вернуться.

Арсеньев озадаченно глянул на приборную панель, не зная, как реагировать. Впрочем, разве он сам в глубине души не надеялся, что эта миссия окажется условием их возвращения.

 — Иди уже спать, — посоветовал он Рите, желая закончить разговор, который вновь грозил перейти в опасное русло. — Свою вахту ты отстояла. А я, пока все спокойно, пожалуй, запишу свой сон, пока не забыл. Что-нибудь типа: «Путь между двух змей горный кот объясняет».