Зеленый фронт - [128]
Тот вместо бодрого утвердительного ответа, многозначительно молчал.
— Что еще? — буркнул майор.
— Господин майор, не понимаю одного, к чему такие сложности? — искренне удивился Отто. — Во Франции мы тоже проводили операции против маки, но там не было всего этого… Это же обыкновенные бандиты, не регулярные войска. Бывало было достаточно несколько раз стрельнуть в воздух, как из своих нор вылезало несколько десятков этих крестьян с дедовскими ружьями… Здесь же разворачивается целая войсковая операция! Почти батальон привлекается! Целый батальон!
Майор выверенным движением поправил ремень и тяжело вздохнул. «Желторотый птенец! — с раздражением подумал он. — Видимо, придется ему все объяснять на пальцах… Одно хорошо — не тупоголовый баран, умеющий только орать «так точно, господин майор, так точно, господин майор. Пытается думать».
— Шеер, вы еще не поняли, что здесь идет совершенно другая война? — начал говорить фон Либентштейн, обернувшись в сторону окна. — Хотя, вы еще не были тона передовой… Слушайте, дам вам совет. Забудьте французскую компанию! Выбросьте из головы этих чертовых маки!.. Вы еще не слышали новую поговорку, которую сложили гренадеры в госпитале? Нет? Так вот. Одна компания в России стоит трех французских.
В какой-то момент до Шеера начало доходить, что майор рассказывает о совершенно невероятных вещах.
— Поверьте моему чутью, гренадеры совершенно правы. Времена, когда танковая рота в день проходила 79–80 км., прошли… Если тогда мы могли себе позволить роскошь быть несколько расхлябанными и часто отходить от военной науки, то теперь любой так шаг нам может слишком дорого обойтись, — его хриплый голос звучал пророчески, что одновременно завораживало и пугало. — Соберись, Вилли. Именно сейчас нужно быть серьезным как никогда!
— Но, господин майор, что вы такое говорите? — воспользовавшись паузой, спросил Шеер. — Мы рвемся словно стая волков все дальше и дальше на восток. Сейчас сентябрь, прошло всего пару месяцев с начала компании, а наши войска уже у стен Ленинграда и Москвы. Разве все это не доказывает наше превосходство? Вы только подумайте, еще один рывок и враг будет окончательно разбит…
Он раскраснелся от возбуждения. Глаза блестели. Казалось еще несколько минут и он вскочит с места, чтобы бежать на передовую. «Черт побери, — ойкнуло в груди майора. — Этот восторженный gringorn может спутать мне все карты…. Вот послал же бог подчиненного… Этот недоумок может бросить на пулеметы всех своих людей. Ладно сам сдохнет, так ведь солдат положит». Фон Либентштейн смотрел на собеседника и понимал, что того сейчас вряд ли что переубедит. В таком состоянии — опьянении силой, властью и уверенностью в себе, этот мальчишка ни к чему не прислушается. Ему бесполезно рассказывать о том, что коммуникации армии безнадежно растянуты и горючее, боеприпасы, пополнение едва успевает; что солдаты до сих пор воюют в летнем обмундировании, а по утрам уже отмечаются заморозки; что стремительный удар бронированным танковым кулаком начинает вязнуть в обороне русских… И таких «если» и «что» майор мог привести ему множество.
— Поэтому мне совершенно непонятны и более того неприятны ваши слова, господин майор, — донеслось до погруженного в себя майора. — Это не более чем сброд, возомнивший себе, что оружие сделает его настоящими воинами! Наши солдаты разметают их по кустам, я в этом совершенно не сомневаюсь!
В эти октябрьские ночи Москва выглядела тяжело больным человеком, переживающим острейший кризис. Регулярные ночные налеты бомбардировочной авиации были сродни мощнейшим перепадам температуры, которая заставляла великий город метаться в жарком пламени пожаров и поту неимоверных человеческих усилий. Неприятными мурашками по телу столицы сновали по улицам и закоулкам многочисленные патрули, выискивавшие диверсантов и сигнальщиков.
— Проезжай, проезжай! — устало подгонял колонну замотанный боец. — Не задерживай… Огни! Вашу… Огни выключить! — вдруг хлопнул он по капоту первой легковушки. — Давай, давай!
Пять автомобилей с потушенными огнями осторожно маневрировали в небольшом дворе госпиталя, который на несколько часов превратился в сердце города.
— Показывайте свое хозяйство, уважаемый профессор, — узнаваемый голос заставил профессора Вишневского вздрогнуть и подскочить к автомобилю. — А то мы с товарищами все спорили, успеете вы или нет приготовиться к нашему приезду. Вот Лаврентий Павлович уверен, что будет не все готово.
Стоявший за его правым плечом нарком блеснул стеклами круглых очков, бросая в пот и без того нервничавшего врача.
— Товарищ Сталин, прошу вас, сюда, — руководитель Особого Московского клинического госпиталя. — Оба пациента у нас здесь лежат…, - длинный коридор, ведущий палатам, был был практически пуст. — Чувствуют себя хорошо. Поели недавно… И знаете товарищ Сталин аппетит у них ого-го! — чувствовалось, что Вишневский немного оттаял, когда официальные лица попали в его епархию. — Я даже такого не ожидал.
— Ну-ну, — поощрительно пробормотал Верховный следуя за врачом, который направился к крайней палате. — Вот и поглядим, что это нам такое подсунуть хотели.
Трагическая случайность забросила Дмитрия Мелехова в далекое прошлое, в 1941 год, за несколько месяцев до одного из самых кровавых и жестоких периодов в истории нашей страны. Чувствуя себя брошенным в безжалостную пучину, и страдая от собственной беспомощности что-либо изменить, Дмитрий безуспешно пытается достучаться до руководства государства. Однако, маховик судьбы не так просто повернуть вспять и черная орда с запада, состоящая из миллионов солдат, тысяч танков и самолетов вновь наносит страшный удар по Советскому Союзу.
Картина из захолустного музея, оказавшаяся порталом, отправила Дениса Антонова на сотни лет в прошлое, в эпоху Петра Великого, поместив его в личину босоного мальца, Алексашку Меншикова. В поисках дороги домой он с головой окунулся в пучину жестоких испытаний, став для будущего российского императора надежным советчиком и верным другом. С легкой руки Дениса в русской армии появились скорострельные мушкеты и слезоточивые гранаты, а частью флота стал грозный броненосец с батареей пороховых ракет на вооружении.
Александр, гениальный аналитик, наследник вольного космического баронства, волей судьбы был выброшен в другую реальность и чужое тело. Его аватаром стал незнатный чистильщик туалетов в мире, где у власти находились маги-аристократы. Пытаясь "играть свою игру", главный герой столкнулся с "сильными мира сего". В смертельной игре он с трудом выжил, приобретя новые знания, способности и новый статус. Теперь он часть боярского рода Скуратовых, которые презирают его, считают позором рода и подумывают об "очищении" доброго имени рода. Однако Александр не собирается "поднимать лапки" и сдаваться без боя.
Это история не столько об удивительной судьбе бывшего рядового Красной Армии, сколько история о Великой стране. .
окончательный но не отредактированный текст. Часть 2.
Вчера он был последним солдатом человечества, павшего жертвой своей собственной глупости под натиском чуждой цивилизации. Он, как и остальные люди, должен был пасть за Землю в сражении, но судьба распорядилось иначе. Теперь он, бывший пилот штурмового звездолета, в теле подростка в странном мире, похожем на его старый мир, но основанном на власти магически сильных боярских и дворянских родов. Он внешне другой, но внутренне все тот же. В нем, по-прежнему, живет неутоленная жажда мести чужим за гибель своего мира… Сможет ли он ее утолить, когда нет ни единого намека на дорогу домой? Посмотрим…
Молекулярная биология развивалась стремительными скачками. Учёные вычистили геном человека будущего от множества болезней. Омолодили стариков, поставили на ноги, казалось бы, безнадёжно парализованных больных. А потом начали не просто исправлять, но модифицировать человека. Только куда заведёт эта кривая дорожка?Жалкая кучка уцелевших после ядерной войны пытается обосноваться на чужой планете под чужим солнцем. Пути назад им нет: ковчег не рассчитан на обратное путешествие. С собой у них нет ничего, кроме знаний, но этого вполне достаточно.
Долгие века сражений и непрекращающихся битв тяжелым грузом давят на плечи, но никаких усилий недостаточно, чтобы остановить неизбежное.Демор Дэлиграт чувствует приближение своего Последнего Пути и последствий, которые грядут следом…Чтобы предотвратить гибель Мироздания он должен будет использовать своих учеников – Бойцов Одинокой Горы, пожертвовать Асмером – главным из Миров, который когда-то спас, и убить тех с кем сражался раньше.Отчаянные меры, но для Демора – сущности, полностью лишенной души, важен только покой на Чашах Равновесия, какими бы противоречивыми не оказались методы.
Fallout — Истории Севера (Земля Свободы) — это любительское произведение по вселенной Fallout, описывающее не каноничные события в северо-западной части США. Произведение не содержит Яой, Пони, Фури, или профессиональный слог. Присутствуют насилие и жестокость, нецензурная лексика.
В мире, где живет Харпер Маверик, люди, достигнув определенного возраста, должны сражаться за жизнь: пройти заранее приготовленные безжалостным правительством жестокие программы тестирования и процедуру внушения, называемую суггестией, доказывая власти, что они достойны существования. Но Харпер знает, что Сейм ведет игру не на жизнь, а на смерть. И вряд ли кому-то удастся выжить в начавшейся за свободу борьбе.
Африка, 1943 год. Война в самом разгаре, бронированные клинья сшибаются и в Европе, и на древней земле царства Хемри, на берегах Нила, в тени Великой Пирамиды. Молодому офицеру Королевских танковых войск Великой Нормандии дают поручение, пришедшее прямиком из Лондона — сопроводить в глубь пустыни секретный груз. Задача, казалось бы, не сложная — но самое интересное начнётся лишь по прибытии груза к цели…