Зелёная пиала - [4]

Мальчик сверкнул глазами и бойко ответил:

— Ту, которая скорей приведёт его к концу пути.

Чепер спрятал под усами улыбку, и задал второй вопрос:

— Скажи мне, мальчик, встречал ли ты птицу, у которой нет голоса?

На этот раз Мемед задумался. Он склонил голову набок и нерешительно ответил:

— Учитель, каждую зиму на крыше нашего дома живёт аист, но я никогда не слышал, чтобы он кричал или пел.

Старик рассмеялся.

— Наблюдательный человек стоит трёх ротозеев!

Он протянул мальчику кусок сухого дерева и приказал:

— Вырежи на этой доске семьдесят таких узоров, чтобы ни один не был похож на другой.

— О учитель! Научи меня только держать резец, и я вырежу тебе сто узоров, и ни один не будет походить на другой, — ответил мальчик.

— Хорошо, ладно! — похвалил его резчик и ласково ударил по плечу своего нового ученика. Я так говорю потому, что с этого часа черноглазый Мемед действительно стал учеником старого Чепера.

Чепер прибавил:

— Кто терпелив, тот всего достигнет.

Тогда обрадованный Мемед достал из-за пазухи платок, бережно развернул его и подал мастеру вырезанную из дерева фигурку верблюжонка.

Долго, очень долго рассматривал Чепер-ага работу мальчика. Верблюжонок глядел на него как живой. Вот-вот, казалось, он вытянет шею и зашагает. Но в глазах старика не было радости. Седые брови его шевелились, как два рассерженных барса. Наконец мастер сказал:

— Из маленькой косточки винограда вырастает могучая лоза, а в ученике зреет мастер. У тебя верный глаз и лёгкая рука. Но запомни, мой ученик! Если ты не хочешь навлечь на нас большую беду, никогда не изображай ничего живого. За это ты поплатишься головой. Мёртвое должно оставаться мёртвым. Так говорит закон.

Мальчик не понял. Тогда мастер повысил голос:

— Это закон аллаха и шаха! Ни на дереве, ни на камне никто не должен изображать ни животных, ни человека. А ты из мёртвого дерева вырезал живого верблюжонка! Не делай этого никогда! — так в страхе закончил мастер и дрожащей рукой бросил фигурку в огонь.

Вот как это было. А теперь я буду рассказывать дальше.

Мемед-джан остался у мастера.

Вы думаете, что он сразу вырезал двери для мечети или решётку на окна для дворца самого султана? Нет, он помогал Чеперу обтёсывать доски, он покрывал их составом, предохраняющим дерево от червоточины, он разводил разные лаки и краски, но мальчик не был доволен такой работой.

«Растирая краски да полируя дерево, не станешь резчиком», — думал Мемед.

Конечно, старый Чепер без труда прочитал мысли своего ученика и однажды сказал Мемеду:

— Подумай, мальчик, что стало бы с новорождённым ребёнком, если бы его стали кормить пищей взрослого человека? Ты знаешь, что на спину годовалого коня не кладут тяжёлую ношу. Пойми же: мудрый учитель не может сразу посвятить своего ученика во все тайны ремесла.

Так говорил Чепер, но Мемеду хотелось поскорей испытать свои силы на настоящей работе. Однажды утром он поднялся раньше всех и потихоньку пробрался в мастерскую Чепера. Схватив острый резец, он принялся выводить на деревянной доске тончайший узор. Но не тут-то было: резец скользил у него из пальцев, а узор сползал на сторону. Мальчик стал нажимать покрепче. Он хотел сделать лучше, но сделал хуже: острая сталь прорезала насквозь драгоценное дерево, и работа выпала из дрожащих рук Мемеда.

Мемед испугался и обернулся. А когда обернулся, испугался ещё больше: за его спиной стоял старый мастер! Чепер строго смотрел на мальчика. Он покачал головой, но, не сказал ни слова упрёка.

Вот как это было. Если вы не соскучились, я буду рассказывать дальше. Сейчас начнётся самое главное.

Однажды мастер вернулся с базара весёлым. Он сел на кошму, усадил рядом с собой жену и сказал ей:

— Слушай, Джерен, у меня сегодня большая радость!

— Твоя радость — это моя радость, — ответила жена и опустила глаза. А Чепер продолжал:

— Люди хотят построить на нашем базаре чайхану для бедного люда. Они будут строить её все вместе: один будет месить глину, другой настилать полы, третий белить стены; ковровщицы соткут пёстрый ковер; гончары изготовят посуду. Почему бы и мне не помочь доброму делу? Я вырежу из дерева на окна решётки, прозрачные и нарядные, как в ханском дворце.

Джерен согласилась, и Чепер принялся за работу.

Никогда ещё старый резчик не работал с такой охотой, никогда не чертил он такого замысловатого узора для оконных решёток. Цветы в узоре переплетались с буквами, а буквы — с гибкими травами, как раз такими, какие расцветают в песках весной.

Мемед следил не дыша за работой учителя и не мог ею налюбоваться. Чепер улыбнулся и протянул мальчику новенький сверкающий резец. Он сказал:

— В этой работе и ты можешь мне помочь. Разве не должен сын бедняка потрудиться для чайханы бедняков?

Они принялись за работу вдвоём и трудились с утра до вечера. Они весело распевали за работой, и усталость никогда не касалась их лёгких пальцев.

— Зерно зреет в земле, а талант в труде! — говорил Чепер. — Помни это, сынок, не жалей труда, и руки твои научатся делать чудеса.

Но недаром говорят люди: «Ждёшь беду справа, а она приходит слева!» Так и случилось.

Чепер с Мемедом работали и не ждали беды, как вдруг над дувалом показалась огромная белая чалма, из-под чалмы выглянули маленькие хитрые глазки, а вслед за ними показалась длинная, до земли, борода, и Мемед сразу узнал муллу.