Зеленая душа Эркейда Кримзона - [8]

– Добрый день, сэр! Особых проблем нет, так что, если хотите, могу доложить позже, когда вы разберетесь с неотложными делами. Или все-таки сейчас?

– Потом, потом, – отмахнулся я от Квисселя – домашнего робота, который нянчил цветочки в мое отсутствие.

Квиссель был натурой церемонной, любил уединение, мы с ним понимали друг друга с полуслова. Поэтому он сразу же отвалил, чтобы не мешать нашему с цветочками свиданию.

Дорогие мои, как я без вас соскучился! Так приятно гладить ваши листья, прикасаться кончиком пальца к бутонам, вдыхать аромат цветов, просто млеть от вашего общества.

От встречи с кристаллической елью у меня замерз и покраснел нос. Но все ее драгоценные иголочки были в полной сохранности, ни один кончик не разрушился. Замечательно! Потом я вспотел от жары над своей возлюбленной синей арказоттой. Она собиралась цвести, еще пару дней и можно будет наслаждаться красотой ее роскошных нежных лепестков. Запах у нее, правда, подкачал, но ничего, вентиляция выру чит.

Тут я почувствовал, что кто-то лихо штурмует мою штанину. Висси добрался до моего плеча, где удобно расположился, вертя головой по сторонам.

– Постоянно чувствовать в тебе зеленое. Ты понимаешь растения. Они слушаются тебя. Полезное свойство, – непонятно выразился он.

– Как это растения могут меня слушаться? – ядовито отозвался я. – У них даже ушей нет! И как это ты чувствовал во мне зеленое? По цвету лица?

Советник не прореагировал на едкое замечание, а продолжил излагать свои соображения:

– Да, очень полезное свойство. Миссия будет выполнена.

Я махнул рукой на невразумительные разглагольствования этой козявки. Нужно ему выполнить какую-то миссию – пусть выполняет, лишь бы под ногами особо не путался. Вручив Квисселю сумку с дорожным барахлом, я еще некоторое время ковырялся с неотложными делами, потом отправился на кухню, все-таки гость в доме.

Пока Висси уплетал кальмара, мне пришла в голову странная мысль, которой я не замедлил с ним поделиться:

– Советник, мне кажется, что подобная тебе форма существования схожа с жизнью вируса. Ты вообще-то живой?

И сам похолодел от собственного кошмарного предположения. Ужас какой! Вдруг он заразный и потому облагодетельствует меня так, что я сам начну по вечерам камешком сворачиваться? И меня придется класть в пресную воду? И оправу заказывать?

Висси аккуратно вытер салфеткой перемазанную мордочку, невозмутимо заметив:

– Неважно.

Мурашки побежали по моей спине, а Висси неторопливо продолжил:

– Плохо знаю язык. Понятно смогу объяснить позже. Тебе, Эркейд Кримзон, вреда не будет.

Здорово! Мне не будет! А кому? Вдруг завтра я проснусь, а все че ловечест во отп рави лось в мир иной? Впрочем, вод яные произвели на меня впечатление вполне живых. Может, еще и обойдется?

– Напрасные тревоги, – Висси потянулся к стаканчику с травяным чаем. – Не приносить вреда живым.

Так он живой или все-таки нет? Похоже, правда, что этот тип от меня точно не отстанет хотя бы до тех пор, пока не выучит язык. Тревога тихонько отползла в темный угол души и затаилась там. Хорошо, для начала посмотрим, что дальше будет. Чего я переживаю? Избавиться от такого маленького существа, если оно покажется опасным, не так и трудно. Камень можно зашвырнуть куда подальше, да и прихлопнуть маленькую мышь не так сложно. Я перестал психовать и успокоился. Пока. До решающего объяснения. И до вечера с наслаждением возился в своей оранжерее, задумав на вечеринку отправиться пешком.

Свежий воздух, а особенно возможность шевелить ногами без ограничений – редкое удовольствие для человека, большую часть жизни заключенного в коробку минимального объема. Вдоль бедноватого квартала Старого города я медленно брел по только начинающей желтеть и ронять листья аллее, рассеянно размышляя, как же мне поставить Вики на место.

– Уйти в сторону, – послышалось из моего кармана.

– Чего? – собрался спросить я, но вместо этого издал дикий визг и подпрыгнул. Впрочем, если вам в ляжку неожиданно вопьются острые, как иголки, зубы, вы сделаете то же самое. Моему антраша мог позавидовать любой танцор. Еще в полете стало видно, что на то самое место, где я только что брел в задумчивости, рухнул и рассыпался вдребезги непонятный предмет.

После приземления я немедленно задрал голову – открытое окно, из которого неслась забористая ругань, располагалось на втором этаже старой, облезлой домины. Обломки при ближайшем рассмотрении оказались тем, что осталось от робота – пылесоса-и-полотера устаревшей модели, снятой в свое время с производства из-за невыносимой болтливости. Они медленно шевелились. Вот из кучи мусора высунулся фотоэлемент, медленно обозрел окрестности, увидел меня, и из его явно поврежденного динамика донеслось хриплое дребезжание:

– Простите, сэр, с вами все в порядке?

– Простите, сэр, с вами все в порядке? – почти сразу раздалось над головой.

Я снова задрал голову – из окна высовывалась счастливая и сияющая физиономия владельца разбитого пылесоса. Он приветственно махнул рукой и радостно воскликнул:

– Прошу вас, сэр, окажите любезность, поднимитесь ко мне. Мы обсудим вопрос компенсации за ущерб, который я вам едва не нанес.