Зелье для государя. Английский шпионаж в России XVI столетия - [9]

»^{51}.

Удивительно, но пересуды о развратном образе жизни или изощренных убийствах обходили стороной богатейшего человека в Риме — Агостино Чиги, банкира Папы. В 1500 г. папа Александр VI (Родриго Борджиа) передал ему монопольное право на эксплуатацию рудников в Тольфе на крайне невыгодных для Ватикана условиях. Агостино Чиги выплачивал папской курии фиксированный налог в 15 000 флоринов, остальная прибыль шла в его карман. За десять лет состояние Агостино Чиги достигло огромных размеров. Одна его вилла «Фарнезина» на берегу Тибра оценивалась в 800 000 флоринов. Те, кто удостоился приглашения побывать в палаццо, рассказывали о чудесных гобеленах, резной мебели и напольных серебряных вазах, украшавших бесчисленные комнаты дворца. Со смертью Лоренцо де Медичи он получил не только монопольное право на разработку месторождения в Тольфе, но и такое же прозвище — «Великолепный».

Агостино Чиги вкладывал крупные средства в предметы искусства, но в Европе пользовался репутацией крохобора. Рассказывали, что во время роскошных пиров, которые он устраивал на своей вилле, после каждой смены блюд в знак восхищения гости бросали в реку деньги. Говорили также, что по распоряжению Чиги рыбаки натягивали сети ниже уровня воды, чтобы собрать монеты и вернуть ему на следующее утро^{52}.

В отличие от Агостино Чиги, Якоб Фуггер довольствовался половиной дома в Аугсбурге (вторую половину занимал император Священной Римской империи во время своих визитов), но не жалел денег на усовершенствование литейного производства или алхимические опыты. В результате германским специалистам удалось усовершенствовать состав сплава и снизить вес пушек. Артиллерия стала такой же мобильной, как и кавалерия. Кроме того, это позволило значительно удешевить стоимость «наряда».

Москва продемонстрировала смену делового партнера в 1508 г., когда на службу к великому князю выехали из Литвы три брата — Михаил, Иван и Василий Львовичи Глинские, а также их семьи и дворовые люди. Вместе со свитой Михаила Львовича, получившего воспитание в Германии и долгое время служившего при дворе Альбрехта Саксонского, прибыл в Москву немец по фамилии Шлейниц.

Семья фон Шлейниц владела обширными землями в Саксонии, в том числе серебряными рудниками во Фрейберге. Коммерческие связи с Домом Фуггеров-Турзо приносили им немалый доход. В конце XV — начале XVI столетия несколько представителей семьи занимали высокие посты в Католической церкви Германии. Так, Иоганн Шлейниц, епископ Мейсенский, исполнял должность легата в Польше^{53}. В том же 1508 г. Василий III отправил через Михаила Глинского в Вену тайное послание к императору Священной Римской империи, в котором «напоминал о союзе его с Иоанном и предлагал возобновить оный»^{54}. Рим потерял выгодного покупателя.

Агостино Чиги пустил в ход против германского конкурента испытанное оружие — слухи. В начале 1510-х гг. в Германии необычайную популярность приобрели легенды о «рыжих» евреях, которые отождествлялись с племенем Гог из страны Магог.

История о заточении дикого племени каннибалов Гог в стране Магог была широко известна в Европе из сочинений Иосифа Флавия, легенд об Александре Великом и текстов Ветхого Завета. Народ Гог — это могучее варварское племя, которое Александр Великий запер в «Рифейских горах». Отождествление племени Гог с десятью северными израильскими коленами, пропавшими в VII в. до н. э., произошло в европейской литературе в XII столетии. Впервые воинственные племена каннибалов названы «рыжими иудеями» в германской эпической поэме «Младший Титурель» (2-я половина XIII в.), посвященной истории королей Грааля. Легенда помещала пропавших израелитов в Индию, в страну царя Пресвитера Иоанна (Иосефа)^{55}. Около 1510 г. в Аугсбурге в мастерской гравера Ганса Бургмейера был создан карикатурный портрет Якоба Фуггера в шапочке-кипе.

Слухи об иудейских корнях Якобу Фуггеру удалось замять с помощью денег. Папа Юлий II получил от аугсбургского банкира заем в 170 000 дукатов на расходы в войне против Венеции^{56}. Еще 15 000 флоринов Якоб Фуггер внес в фонд города Аугсбурга для устройства приюта для неимущих ремесленников, в том числе — мастеров типографского дела^{57}. Однако деньги банкира были потрачены впустую.

Летом 1511 г. когда Шлейниц отправился из Москвы в Германию для закупки вооружения и найма кнехтов^{58}, Риму удалось нанести серьезный удар Дому Фуггеров, подняв цены на квасцы. В августе Агостино Чиги получил разрешение от Совета Десяти на монопольную торговлю стратегическим сырьем в Венеции, ссудив городу 20 000 дукатов. В соответствии с контрактом, он продал правителям 7000 кантаров квасцов по 18 дукатов за кантар, затем товар был перепродан на венецианском рынке через посредника по цене в 20 дукатов, установленной Чиги^{59}. Стоимость пороха возросла, следом подскочили цены на артиллерию и боеприпасы германского производства.

Две кампании великого князя Василия III против польского короля Сигизмунда закончились неудачей, Смоленск взять не удалось. Для победы требовалось увеличить парк артиллерийских орудий и закупить крупную партию пороха. В оплату, скорее всего, были пущены ценности королевы Елены, сестры великого князя, вдовы короля Александра Казимировича. В книге «Елена Иоанновна, великая княгиня Литовская, Русская, королева Польская» приводится выдержка из любопытного документа — «Записок ордена Миноритов». В нем говорится о загадочной пропаже ценностей покойной королевы после инвентаризации, в проведении которой принимал участие русский дьяк.