Зэка укроет тайга - [3]

Посмотрев на экран, Степан Федорович увидел девятнадцать непринятых вызовов, и ни одного от Людмилы. Позвонив ей на мобильный телефон, услышал, что абонент недоступен. Проклятье! Зажав ноздри двумя пальцами, сильно выдохнул и тотчас почувствовал, как мир наполняется новыми звуковыми ощущениями. Сверху что-то болезненно ударило его по плечу, а затем совсем рядом забарабанило по опрокинутой машине.

— Что это?

— Метеоритный дождь, — поднял капитан крохотный кусочек расплавленного металла.

— С чего ты взял?

— Да так… один знакомый астроном сказал.

— Чтоб его!

Странно, но во всей этой суматохе и при столь значимом разрушении продолжала работать связь. Нажав на телефонную кнопку, Шашков соединился с пунктом «Скорой помощи».

— Это говорит генерал-майор Шашков. Срочно машину на Овражную, четырнадцать.

— Товарищ генерал-майор, но свободных машин нет, все они на выезде, а те, что остались в гараже, находятся под обломками.

— Что случилось?

— Произошел какой-то взрыв!

— Немедленно найти машину!! — закричал генерал, вкладывая в крик всю мощь своих легких.

— Есть, товарищ генерал-майор. Уже выезжает.

Шашков отключил телефон и повернулся к капитану:

— Вот что, Игорь, дождись «Скорой помощи», а мне тут пройтись нужно. Увидеть собственными глазами, что тут все-таки произошло.

— Может, вас на машине, так я…

— Какая машина! Сейчас по городу только на танке можно передвигаться. — Снова включив телефон, генерал спросил: — Елисеев?

— Так точно, товарищ генерал-майор! — бодро отозвался заместитель. — Мы вас везде…

— Что у тебя там?

— Нахожусь на улице Московской, эвакуируем последнюю партию и отбываем из города.

— Я у тебя вот что хотел спросить… Хотя нет, не надо… Постарайся успеть в ближайшие два часа, город скоро накроет пеплом! Сколько у тебя машин?

— Восемь.

— А на других участках?

— В основном так же, где восемь, а где девять. Некоторые выезжают на своих машинах.

— Расчистите улицы и федеральную трассу. Действуйте организованно, чтобы не было никаких заторов.

— Уже приступили. Выдвинули отряд на расчистку. Основная работа предстоит в центре, но ничего, справимся.

Взгляд генерал-майора невольно обратился на Авачинскую сопку. Круглый год одетая в белое, будто невеста на выданье, сейчас она сняла с себя снежное покрывало, теперь на ее каменистых склонах, переплавляя породу, текли реки магмы, сокрушая все на своем пути. Рядом сгрудились сопки поменьше. В прежние дни выглядевшие всего лишь дополнением к пейзажу, они сейчас казались раскаленными, истекая обильной вязкой лавой.

Неожиданно потянуло газом — так бывает всегда перед землетрясением, но в этот раз запах был невероятно тяжелым, плотным, едким и невольно заставлял зажмуриться. Отыскав в кармане марлевую повязку, Шашков прикрыл ею рот и двинулся в сторону полицейского участка, где с чемоданами в руках стояла большая группа женщин, загружавшихся в подошедший автобус.

— Быстрее! Быстрее, девоньки! — махал рукой генерал, стараясь поторопить замешкавшихся.

Через переднюю дверь крупная женщина пыталась протолкнуть громоздкий чемодан, но он коваными углами цеплялся за дверцу и не желал проходить в узенький проем. Неожиданно чемодан раскрылся, и на ступеньки повалилось содержимое: демисезонное пальто, цветастые рубашки, кофточка… О металлические ступеньки дзинькнул флакон французских духов и отлетел далеко в сторону.

— Ой, Господи! — растерянно проговорила женщина и, выбравшись из автобуса, принялась собирать вещи.

— Бросайте все! — кричал генерал. Даже через марлю он чувствовал, как воздух наполнялся ядовитым газом. Лицо начало припекать, видимо, от быстрого шага. — Проходите в автобус.

— Как же я могу все это бросить? — стала возмущаться женщина. — У меня тут и документы, и вещи на первое время уложены.

Ответить генерал-майор не успел. Послышался невероятный гул, заглушивший раскаты с Авачинской сопки. Неожиданно под подошвами что-то застучало, как будто кто-то снизу попытался бесцеремонно вырваться на поверхность, а потом, видимо, не дождавшись ответа, земля под ногами качнулась, опрокидывая стоявших. Дорога неожиданно разошлась, и в образовавшуюся глубокую трещину, покачнувшись и брызгая во все стороны выбитыми стеклами и каменными блоками, сначала полетели два жилых дома, а за ними, кувыркнувшись, скользнул переполненный автобус, увлекая в проем и всех тех, кто стоял рядом.

Степан Федорович с ужасом наблюдал за тем, как по развороченной дороге в углубляющуюся пропасть скатываются чемоданы, вещи, люди. Криков он не слышал, они заглушались все увеличивающимся гулом, видел лишь расширенные от ужаса глаза людей, катившихся вниз. Пропасть, скрежеща и громыхая, все более расширялась, в нее поломанными свечами полетели фонарные столбы, на какую-то секунду их провода провисли над пропастью, возникшей прямо посередине дороги, а потом, с треском разорвавшись, скрутились в гигантское лассо.

Близ вывороченного асфальта генерал успел заметить убегающего парня. Некоторое время тот отчаянно балансировал у самого края пропасти, даже сделал несколько шагов вверх по наклонной поверхности. В какой-то момент поверилось, что парню удастся обмануть ловушку, но неожиданно каменный пласт с оставшимся на нем куском асфальта под скрежет разрываемых горных пород приподнялся еще на несколько градусов и заставил парня невольно отступить назад. Он яростно замахал руками и, надломившись в коленях, с криком полетел в огнедышащую глубину. В следующую секунду из образовавшейся ямы вдруг неожиданно показалась расплавленная магма. Огромная, будто бы большой красный глаз, она на некоторое время поднялась над покореженной дорогой красной плазмой, словно высматривая очередную жертву, а потом в глубине недр что-то рыгнуло, и лава, пузырясь, принялась растекаться во все стороны, прожигая и проглатывая дома, стоявшие на ее пути, залила низины и с завидным упрямством пыталась вскарабкаться на склон.