Здравствуй, Таити! - [17]
На крыше трясется куча какого-то старья. Внутри тесно, шумно и весело. С кассетного магнитофона звучат мелодии преимущественно южноамериканских ритмов, которые островитяне обожают. Им не надо объяснять, что такое хорошая и плохая музыка. Дешевые песенки и слащавый джаз вырубаются простым поворотом регулятора приемника.
Любуюсь таитянским пейзажем, глядя в низкие, без стекол и рам окна трака. К вечеру погода резко меняется. С востока наползают гигантские тучи и низко нависают над землей. Я не успеваю освоиться с массой впечатлений, которые ошеломляют своей контрастностью. Слева от меня морской пейзаж, выдержанный в бутылочно-зеленоватом тоне, а о прибрежные скалы с бешенством бьются белоснежные гребни яростных волн. Как под гипнозом, не могу отвести взор от океана, открывающегося мне в своей невыразимой силе и совершенной, абсолютной красоте.
Хитиаа. Через мгновение мы оказываемся под сенью раскидистых хлебных деревьев и пальм. Река Папеиаа полна опаловых форелей, черных окуней и другой рыбы. Протестантская церковь с красной колоколенкой похожа на детскую игрушку. Где-то в этом месте в апреле 1768 года к берегу пристал корабль Бугенвиля. В честь этого события в устье реки стоит небольшой памятник.
Позади памятника раскинулся Малый Таити (полуостров Таиарапу). Слева глубоко вдается в сушу большой залив. Мы пересекаем самое узкое место на острове — перешеек Таравао, который соединяет Большой Таити с Малым. Много столетий назад, говорится в легенде, злой дух тьмы рассердился на жителей Таити и решил ночью разорвать остров на части. К счастью, бог солнца Ра вышел из-за океана раньше обычного и прогнал злого духа. Благодаря этому сохранился перешеек в два с половиной километра шириной.
Не будем задерживаться на Таравао, где французы собирались расположить столицу острова и где пересекаются дороги, идущие и с западного, и с восточного побережья. Мы въезжаем на редко посещаемый туристами полуостров Таиарапу.
Скверная, разбитая дорога ведет нас через округа Афааити и Пуэу. Наконец перед нами появляется несколько домов. Фары трака освещают на мгновение стволы пальм, хижины у дороги. В некоторых горит свет.
Автобус останавливается. Я разгибаю ноги, вытаскиваю рюкзак, выхожу из автобуса, ощущая, что меня порядком растрясло на неровной дороге. Теперь мне понятно, почему туристы неохотно посещают Таиарапу. Энергичная особа, вероятно жена водителя, собирает деньги за проезд. Европейцы платят втрое больше, чем местные.
Наш приезд вызывает всеобщее оживление. Кто-то зажигает керосиновую лампу, раздаются заспанные голоса, минуту спустя на дороге появляются люди. Их темные контуры резко выделяются в свете фар.
Спрашиваю первого встречного, где дом таваны. Он беспомощно разводит руками.
Вскоре выясняется, что ни таваны, ни его заместителя нет дома. Даже жандарм куда-то делся. Остался я «на бобах». Делать нечего, придется ночевать в палатке. Разбить на берегу моря палатку, да еще такую крошечную, как моя, — минутное дело. Укладываясь спать, чувствую легкую и даже приятную дрожь от необычности происходящего. Засыпая, мысленно представляю над палаткой транспарант: «Частная собственность! Табу!!»
Однако со мной ничего не случилось, если не считать того, что примерно в полночь с грохотом свалился кокосовый орех. Тррах! — что-то ухнуло совсем рядом с палаткой. Я нащупал дорожный мешок, вынул электрический фонарь. В двух метрах от моей головы лежал кокос внушительных размеров. Шутка сказать, весит он больше шести килограммов! Я вскинул голову и, посветив фонарем, увидел угрожающе раскачивавшиеся здоровенные шары зрелых орехов. Хорошо, что я поставил палатку между пальмами, а не под кроной. Вероятно, ветер усилился и раскачал верхушки деревьев. А может быть, правда, что у кокосов есть глаза и орехи падают только на дураков? Так или иначе, но на Таити не страхуют от такого рода несчастных случаев.
После этого происшествия ничто не нарушило моего покоя. Утром я выбрался из спального мешка и поспешил к морю искупаться. Черный вулканический песок сверкал под лучами утреннего солнца крошечными кристалликами слюды, проваливался под тяжестью шагов. Там и сям по пляжу пробегали красно-черные крабы, бочком спешили по своим крабьим делам. При моем приближении в панике прятались в норки. Некоторые из них ловко взбирались на пальмы, перепиливали клешнями кокосы и уже на земле расправлялись с плодами.
Однако в целом фауна полинезийских островов невероятно бедна. Таити не назовешь зоопарком под открытым небом. Навсегда останется тайной природы полное отсутствие на архипелаге хищных животных. Полинезийцы не знают змей, не представляют, как они выглядят. Еще Бугенвиль восхищался тем, что на острове отсутствуют тучи насекомых, истинное бедствие тропиков, и что он не видел здесь ни одной ядовитой твари… В этом отношении фауна полинезийских островов еще беднее, чем меланезийская.
Я уже упоминал о том, что домашние животные были завезены на острова европейскими первооткрывателями. Благодаря этому полинезийская свинья, скучавшая в одиночестве, оказалась в приятном обществе. Другой вопрос, что козы уничтожили на Маркизских островах весь подлесок, а олени в Новой Каледонии так размножились, что пришлось устроить настоящую бойню.
В 1950 году несколько семей американских пацифистов-квакеров, несогласных с введением закона об обязательной воинской повинности, уезжают жить в Коста-Рику. Их община поселяется в глуши тропических лесов. Шаг за шагом они налаживают быт: создают фермы, строят дороги, школу, электростанцию, завод. Постепенно осознавая необходимость защиты уникальной природы этого благословенного края, они создают заповедник, который привлекает биологов со всего мира и становится жемчужиной экологического туризма.
Это книга о чешской истории (особенно недавней), о чешских мифах и легендах, о темных страницах прошлого страны, о чешских комплексах и событиях, о которых сегодня говорят там довольно неохотно. А кроме того, это книга замечательного человека, обладающего огромным знанием, написана с с типично чешским чувством юмора. Одновременно можно ездить по Чехии, держа ее на коленях, потому что книга соответствует почти всем требования типичного гида. Многие факты для нашего читателя (русскоязычного), думаю малоизвестны и весьма интересны.
Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.
Вниманию читателей предлагается первая книга трилогии «Утерянное Евангелие», в которой автор, известный журналист Константин Стогний, открылся с неожиданной стороны. До сих пор его знали как криминалиста, исследователя и путешественника. В новой трилогии собран уникальный исторический материал. Некоторые факты публикуются впервые. Все это подано в легкой приключенческой форме. Уже известный по предыдущим книгам, главный герой Виктор Лавров пытается решить не только проблемы, которые ставит перед ним жизнь, но и сложные философские и нравственные задачи.
Приглашаем наших читателей в увлекательный мир путешествий, инициации, тайн, в загадочную страну приключений, где вашими спутниками будут древние знания и современные открытия. Виталий Сундаков – первый иностранец, прошедший посвящение "Выиграть жизнь" в племени уичолей и ставший "внуком" вождя Дона Аполонио Карильо. прототипа Дона Хуана. Автор книги раскрывает как очевидец и посвященный то. о чем Кастанеда лишь догадывался, синтезируя как этнолог и исследователь древние обряды п ритуалы в жизни современных индейских племен.
Александр Степанович Кучин – полярный исследователь, гидрограф, капитан, единственный русский, включённый в экспедицию Р. Амундсена на Южный полюс по рекомендации Ф. Нансена. Он погиб в экспедиции В. Русанова в возрасте 25 лет. Молодой капитан русановского «Геркулеса», Кучин владел норвежским языком, составил русско-норвежский словарь морских терминов, вёл дневниковые записи. До настоящего времени не существовало ни одной монографии, рассказывающей о жизни этого замечательного человека, безусловно достойного памяти и уважения потомков.Автор книги, сотрудник Архангельского краеведческого музея Людмила Анатольевна Симакова, многие годы занимающаяся исследованием жизни Александра Кучина, собрала интересные материалы о нём, а также обнаружила ранее неизвестные архивные документы.Написанная ею книга дополнена редкими фотографиями и дневником А. Кучина, а также снабжена послесловием профессора П. Боярского.