Здравствуй, страна героев! [Придурок в КПСС] - [46]

Вакантные придурочные должности он, как правило, заполнял своими людьми, подлинными патриотами, подобно рыбке, вечно ищущими, где поглубже и где получше.

Не кажется ли читателю, что этот принцип действует не только на войне, но и в мирной жизни? Не задавался ли он вопросом: почему его однокашники из какой-нибудь Костромы, которые были ни в зуб ногой ни в одном предмете, получали назначение в аспирантуру и провозглашались светилами науки? Не восклицал ли он в изумлении, переступая порог руководящей инстанции: как такого мудака могли поставить на это место? Святая наивность! На то он и невидимый фронт: кому надо, тот знает, кого куда ставить.

И если вы некомпетентны, то нечего и нос совать в эту область: «придурки — не придурки!» Лично я, как бывший боец «невидимого фронта» утверждаю: неразрывная связь между «органами» и придурками является залогом вечного существования советской социалистической демократии.

Будем откровенны, разве можно переоценить роль придурков в защите государственной безопасности СССР от происков международного сионизма? Ставлю один против ста, что советский строй будет существовать до тех пор, пока существуют придурки.

— Но как долго они смогут существовать? — возможно, полюбопытствует читатель.

Я уже указывал на досадный пробел в теории моего друга детства и покровителя Карла Маркса, который мне, к сожалению, не по силам восполнить. Современная теория Придуризма еще ждет своего создателя, имя которого прославится в веках, подобно имени основоположника бессмертного учения. Его друг и соратник Энгельс в свое время совершенно справедливо подметил, что «труд создал человека». По моему мнению, придурка тоже создал труд, титанический труд по осуществлению всемирно-исторических задач.

Можно, допустим, предположить, что придуризм — это состояние человечества в период перехода от старого мира к светлому будущему. Подобно тому, как гусеница превращается в бабочку, проходя промежуточную стадию в коконе, человек с пережитками капитализма превратится в идеальный коммунистический индивид через промежуточную стадию придурка.

Изолированный от внешнего мира паутиной «невидимого фронта» придурок в один прекрасный день вылупится на свет Божий в совершенно ангельском обличье. С недописанным доносом в одной руке и недопитой поллитровкой в другой — для передачи в музейные фонды — он устремится именно туда, куда Великий Вождь и Учитель указывал ему пальцем с заоблачных высот непостроенного Дворца Советов.[18]

Откровенно говоря, с такой-то высоты не хочется спускаться к столь неприятной теме, как мое негласное сотрудничество с Особым отделом.

Поэтому по пути я позволю себе затронуть еще один философский вопрос, по которому Великие Маркс и Энгельс в свое время не высказались, а исполняющие теперь их обязанности товарищи Суслов и Пономарев тоже молчат, словно в рот воды набрали.

Допустим, что коммунизм можно построить. Требуется только материально-техническая база, КГБ и придурки.

Но тогда возникает законный вопрос: как собираются строить коммунизм страны Восточной Азии, где материально-техническая база отсутствует, а есть только придурки и КГБ, или в странах черной Африки, где придурков просто-напросто поедают? Вот мне и думается, что объяснить такой парадокс без разработки теории Придуризма невозможно.

Итак, перехожу к теме, которая покажет меня читателю не с лучшей стороны. Возможно, некоторые с презрением отвернуться или даже станут бросать в меня камнями, но я хочу поглядеть, как они сами повели бы себя на моем месте. Если выкладывать все начистоту, то скажу, что еще до того, как капитан Скопцов подцепил меня на крючок со «шпионом», я уже выполнил задание старшего лейтенанта Зяблика («Немого»). Он был оперуполномоченным по тылам и хозяйственной части, а сам капитан Скопцов занимался спецподразделениями: разведчиками, саперами, связистами, артиллеристами и т. п. В каждом стрелковом батальоне тоже был свой опер. Таким образом, обоз относился к «Немому», и он у нас время от времени появлялся.

Когда я теперь смотрю бесконечные телевизионные серии с приевшимися уже Коджаком, Старским, Хатчем и прочими теледетективами, я иной раз мысленно представляю: какой фурор произвела бы зловещая фигура нашего обозного оперa, появись он на мировом телеэкране! Я имею в виду не его мрачную внешность. В этом увальне с медвежьей походкой ни один человек не заподозрил бы поистине дьявольской хитрости. Уверен, что по этой части «Немой» заткнул бы за пояс любого Коджака.

Итак, звали его «Немым», но в том, что он все-таки немного говорит, я убедился вскоре после того, как был назначен пасти ишаков. Он ко мне подошел и, постояв, наверное, целый час молча, наконец, произнес:

— Ешак, он и есть éшак, — и ушел, но затем вернулся и спросил: — Говорят, они тебя слухают?

Не подозревая подвоха, я постарался продемонстрировать свои способности в области дрессировки. Он опять ушел и снова вернулся.

— Чтобы орали, им можешь приказать? — спросил он.

Я ответил, что смогу, это, мол, не так уж сложно и рассказал ему про уголок Дурова в Москве, куда меня няня часто водила в детстве.