Здесь вам не причинят никакого вреда - [11]

Мари отключила будильник, соскочила с кровати и тут же запрыгнула обратно. На соседней койке лежала Жанна и сопела. Ее левый глаз был открыт.

– Ты чего не спишь? – прошептала Мари.

– Я сплю, – совершенно не сонным голосом ответила Жанна.

– Извини… А глаз зачем открыт?

– Чтобы видеть.

Мари согласилась с логичностью объяснения, но ей по-прежнему было не по себе.

– Ты его закрой, – посоветовала она, – в два раза быстрей выспишься.

Жанна не ответила, но глаз закрыла.

«Так что же мне с собой-то взять? – подумала Мари, потом немного поразмыслила, то есть подумала без слов в голове, и сама себе скомандовала: – Подъем, тревога!»

Через 45 секунд она уже была полностью одета и укомплектована всеми видами снаряжения, которые выдавались на руки курсантам.

Мари миновала КПП («На практику», – сказала она, звякнув наручниками; «Удачной охоты», – ответили из окна КПП) и углубилась в ночной лес в направлении дачного поселка.

Лес шевелился, влажно вздыхал, ветки качались, осыпая землю дробями мелких капель. Хорошо!

– Ну вот, – сказала Мари, ступая по упругому серому мху. – Самое время вспомнить все, что я знаю о методах борьбы с ужасами из шкафов и чуланов.

Увы, знала она немного. Фильмов ужасов Мари не смотрела, ужасных книг не читала. То ли дело сестричка-трусиха, которая очень любила бояться понарошку. В детстве Мари часто пугала Ирэн внезапными воплями «Черти летят!» или «Отдай свое сердце!», но страшные истории из фильмов, которые пересказывала сестра, слушала вполуха.

Кажется, припомнила она, какому-то кошмару надо было подсунуть зеркало. Тогда, увидев, насколько он ужасен, кошмар от огорчения умирал. Зеркальце у Мари было, но сам способ показался девушке оторванным от жизни.

Какое-то исчадие ада взрывали вместе с шахтой, где оно окопалось… или откуда выкопалось… в общем, где-то там оно рылось. От этой идеи курсантка отказалась сразу: метод, конечно, эффективный, никаких жалоб от населения, но слишком уж радикальный.

Был еще какой-то обобщенный способ, который формулировался как «Повернуться к страху лицом». Этого Мари вообще не понимала. Ну повернется она лицом, и что? Не такое уж страшное у нее лицо, чтобы Зубастый человек бросился наутек.

Что там еще было? Найти источник зла и уничтожить его. Источник – одежный шкаф, взорвать шкаф. Проехали. Дать злу то, что ему нужно. Что нужно Зубастому человеку? Откусить голову. Дать ему куриную голову? Курицу целиком? Понятно. Использовать против зла его же оружие.

Зло использует шкаф, значит… прищемить зло дверцей шкафа! Гениально! Какое убожество…

«Кошмар с минусом! – поставила себе оценку за знание материала Мари. – Да, подруга, не тем ты в детстве занималась. Эх, Ирэн бы сюда. Вот бы кто сразу, не тратя времени понапрасну… заверещал и забился в угол».

К дому мальчика девушка вышла даже раньше, чем рассчитывала. «И раньше, чем придумала что-нибудь толковое», – с огорчением добавила она.

Мари посмотрела на особняк. Вон ее окно, крайнее слева. А вон там лейтенант О. ждал, выполнит она задание или нет. Девушка приободрилась. Нет, если бы в шкафу была действительно серьезная опасность, ей бы это дело не поручили. Особой деликатностью полицейские не отличались, но всерьез рисковать жизнью гражданских лиц, тем более пятилетнего возраста, они бы не стали.

«Да и вообще, может в шкафу переодетый полицейский сидел? Да хоть тот же Георг! А я, как дурочка, по правде боялась! Ну, это я, положим, хватила. Вряд ли Георг уменьшился до метра, но все равно. Раз я в прошлый раз справилась, то справлюсь и сейчас. Вот только бы сообразить, как… Ладно, на месте разберемся».

Мари привычно проникла в спальню, прижалась к стене, прислушалась и не поверила своим ушам.

Ребенок спал! Спал самым обыкновенным образом, закрыв оба глаза.

Мари глянула на шкаф – никого – села на пол и задумалась. Альберт сказал, что к спящим детям Зубастый человек не приходит. Ну или приходит, видит, что они спят, и уходит. После вчерашней бессонной ночи мальчик точно будет спать до утра, так что она может… А что она может?

Мари посмотрела на наручные часы. 23:54. Ближайшие два часа придется заниматься непонятно чем.

«Буду сидеть, – решила Мари. – Заодно проверю, действительно ли Зубастый человек не приходит к спящим. В конце концов, кто мне это сказал? Пятилетний мальчик. А кто сказал мальчику? Папа. А папе кто сказал? А папа это сам придумал. Придумщик! Нет чтобы придумать, что при виде полиции Зубастый человек кладет зубы на полку! Или сам себя съедает. Или превращается в плюшевого медвежонка. Или…»

Бип-бип-бип! – запищал желтый пластмассовый будильник на тумбочке у кровати.

– Мари! – завертел головой мальчик. – Мари, ты здесь?

– Ну а где же мне быть, – сказала Мари и с чувством хлопнула по кнопке будильника. – Зачем будильник поставил? Спал бы себе и спал.

– Но мы же договорились! – обиделся Альберт.

– Ладно, – сказала Мари, присаживаясь на постель. – Давай бояться вместе.

Но бояться вместе получилось не очень. Мальчик вертелся, делился впечатлениями, почерпнутыми днем в песочнице, и живо интересовался, как именно Мари прикончит Зубастого человека.

– Тресну его стулом по башке, – предлагала курсантка двадцатый по счету способ расправы с существом из шкафа, – он и рухнет замертво.