Завтрашняя погода - [2]

Тогда это было темой номер один.

Заведующий лабораторией Алисов был в отпуске, и Димов поручил "коллеге Георгиевской" ввести Алексея Александровича в курс дела. Почтенный профессор Димов, ему тогда было уже около восьмидесяти, сохранил манеры старой русской профессуры: до переезда в Новосибирск он жил в Ленинграде, его считали представителем второго поколения школы ленинградских физиков; теперь Савелий Власьевич помогал в создании школы физиков в Новосибирске. Рената Георгиевская после окончания университета в Ленинграде, где прежде вел курс профессор Димов, отправилась вслед за своим учителем. Ко времени появления Владимирцева в физико-техническом институте Георгиевская уже готовилась к защите диссертации.

После заседания сектора Рената привела Владимирцева в лабораторию № 6 полуподвальное помещение, разделенное на отсеки, и, смущаясь, спросила: "Хотите кофе?" - "Знаете, давайте посмотрим...- неожиданно предложил Владимирцев,- а потом за кофе поговорим... Не возражаете?" Рената кивнула. "Простите, ваше имя, отчество?" - спросил Владимирцев. "Рената Михайловна... Можно и без отчества... Это Савелий Власьевич нас стал величать с отчеством..." Она указала на дверь: "Здесь первая установка, но Алисов Сергей Сергеевич просил без него не запускать... И еще могу показать две, которые мастерят наши механики..." Рената подумала: "Наверное, считает меня старухой! Года на три я его старше. Еше эта моя дурацкая прическа и нескладный костюм!.." Владимирцев расспрашивал, как действуют новые установки; Рената не могла исчерпывающе ответить на его бесчисленные вопросы. Владимирцев поинтересовался: может ли он ознакомиться с материалами разработок? Рената объяснила, что чертежи в механической мастерской.

Георгиевская понимала нетерпение нового сотрудника, его желание поскорее вникнуть в суть того, чем занимаются в лаборатории. Рената мимоходом разглядывала Алексея. Ей было обидно, что на нее он внимания не обращает, поглощен лазерной установкой. Владимирцев склонился над лазером: высокий, худой, с копной русых волос.

На Владимирцеве была скромная темно-синяя куртка, свитер и потертые, но отглаженные брюки, начищенные черные туфли, видимо, в связи с торжественным вступлением под своды инфизтеха, о котором, похоже, он мечтал, как и многие молодые физики.

Рената не могла себе представить, что так увлеченно можно изучать установку: лазерную головку, оптическую систему, управление, систему охлаждения.

Обернувшись к Ренате, сказал: "Так это для сверления отверстий в алмазах..." - "Да-да... разве я вам не сказала?" - "Подобную установку я видел, когда был на практике. А теперь, если можно, угостите меня кофе..." Владимирцев присел у стола, где обычно лаборанты вели записи.

Время было, уже позднее, и лаборатория опустела.

Владимирцев все оглядывался, потом спросил: "Вам помочь?" "Нет-нет...- Она, присев у тумбочки, перебирала банки и огорченно сообщила: - А кофе-то у нас кончился..." - "Не беда... Можно зайти в кафе "Интеграл". Вы, кстати, где живете?" - спросил Владимирцев. "Мне дали комнату в нашем институтском доме",- ответила она. "А мне предстоит переезд из университетского общежития тоже в институтский дом... тот, что на Хвойной..." - "О-о-о! И я там живу! Будем соседями".

Рената часто вспоминала первую прогулку с Алешей Владимирцевым по вечерним улицам академгородка, когда они вышли из института и долго бродили темной летней ночью.

...Алексей Владимирцев легко вписался в коллектив инфизтеха, людям импонировала его искренность, необыкновенная работоспособность, он не только вел испытания, разработки под непосредственным руководством Сергея Сергеевича Алисова, заведующего лабораторией, но и охотно помогал институтским механикам, а то, случалось, и убирал в лаборатории. Научные сотрудники оценили во Владимирцеве страсть к поиску, в который он включал всех, не боясь, что авторство открытия придется делить с другими. И уже никого не удивляла биография Алеши: в шесть лет пошел в школу, проявил незаурядные способности. Мудрые школьные учителя и рекомендовали Владимирцева в физматшколу-интернат при Новосибирском университете, который стал органической частью научного центра Сибирского отделения Академии наук СССР. Все это, как и многое другое об Алешиной жизни, в инфизтехе узнали от его товарищей, которые выделяли Владимирцева и в школе-интернате, и в университете.

Ренате Георгиевской он рассказал о прочитанном. Многое из названного им Рената не успела прочесть. "Надо,- сказал Владимирцев, услышав ее признание,-- надо знать о времени, в которое мы живем... Можно успеть, только иметь пожестче расписание, ну и, конечно, выполнять его". Рената, вздохнув, сказала: "Но у меня нет такой... собранности, как у вас... Мне, конечно, тоже хочется все успеть. Ведь молодость проходит... Знаете, наш завлаб Алисов говорит, что умные живут, а дураки только собираются..." Когда они проходили мимо огромных витринных стекол кафе - от тротуара до карниза крыши, Рената заметила в этом "зеркале" себя, идущую рядом с "милым, стройным", так мысленно она уже стала характеризовать Владимирцева, и подумала о том, что Алеша, который много лет прожил в этом районе, будучи студентом, прогуливается с нею не оглядываясь... Значит, у него нет девчонки?