Завтра война! Вооруженные силы и военная реформа в России - [20]

Об организации целенаправленной работы в СССР, аналогичной американской системе стратегического предупреждения, известно немногое. Такая работа, несомненно, велась, однако носила не постоянный, а эпизодический характер, т. е. определенные сводные аналитические документы, касающиеся назревающих военных угроз, время от времени докладывались «наверх» совместно всеми компетентными ведомствами.

Исключение составляет пожалуй только ситуация рубежа 1970-х-80-х годов, связанная с развертыванием советских ракет средней дальности СС-20 на европейской части страны и ответными мерами НАТО по размещению американских ракет «Першинг-2» в Европе. Короткое, до 8–10 минут подлетное время этих ракет до важнейших целей на территории СССР, включая Москву, заставило советское руководство всерьёз задуматься над проблемой заблаговременного предупреждения о военном нападении и факторе внезапности.

Встал вопрос о несоответствии возможностей средств радиотехнической разведки – в частности, отечественной системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) – реальной угрозе и организации мер противодействия этой угрозе. Весь упомянутый комплекс технических средств был подведомствен Министерству обороны СССР и обеспечивал, следуя американской терминологии, лишь тактическое предупреждение, т. е. сообщал об ожидаемом месте и времени падения головных частей уже стартовавших ракет противника. Всё это давало руководству страны на анализ ситуации и принятие решения лишь несколько минут, которых могло бы не хватить для адекватного реагирования на такую угрозу. Таким образом, было признано, что использование только технических средств разведки не могло обеспечить высшее политическое и военное руководство СССР необходимым временем предупреждения.

В результате было принято решение о целесообразности создания единой информационно-аналитической структуры, обобщающей критическую информацию, поступающую как от военного, так и от других компетентных ведомств. Эта структура должна была в непрерывном режиме оценивать поступающую к нему информацию, формируя на выходе стратегическое предупреждение, другими словами – заблаговременно уведомляя о появлении реальной угрозы внезапного нападения, критическом нарастании кризисных, террористических и иных особо опасных военно-политических ситуаций.

Такой центр стратегического предупреждения был создан в 80-х годах при управлении разведывательной информации Первого главного управления КГБ (внешняя разведка). Однако в начале 90-х годов данная линия работы была свернута. Произошло это из-за не поддающейся рациональному объяснению убежденности тогдашнего высшего политического руководства в исчезновении для страны каких-либо внешних угроз и веры в надежность вновь обретенных союзников.

Сегодня стала вполне очевидной настоятельная необходимость конкретных мер по ограничению влияния фактора внезапности на принимаемые политические решения. Критический анализ американского и советского опыта в этой сфере мог бы принести определенную пользу. Речь идет о возможном создании при руководстве России некоего аналога американского информационного механизма стратегического предупреждения. Это мог бы быть замкнутый на Верховного главнокомандующего Вооруженными Силами РФ центр кризисного предупреждения и анализа военно-политической обстановки, развернуть который представляется целесообразным на базе ситуационного центра Кремля и организационно включить в аппарат Совета безопасности либо Администрации Президента РФ.

III. Заключение

В рамках настоящего доклада отражены и представлены только некоторые предварительные соображения относительно Военной Доктрины России, которая должна стать идейной и организационной базой Военной реформы Российской Армии. Однако его авторы считают необходимым указать прежде всего на два основных ошибочных подхода к проведению Военной реформы.

Первый – проповедуемая уже более двадцати лет концепция «уклонения» от прямых вызовов, бросаемых России. Главным аргументом этой концепции является тезис о том, что у России нет сил и ресурсов для эффективного противостояния внешним угрозам и энергичной защиты своих интересов не только перед более развитыми странами Запада и США, но и перед другими своими соседями. Приверженцы подобной точки зрения полагают, что сдержанное поведение России и односторонние внешнеполитические уступки рано или поздно убедят Запад в нашем миролюбии и помогут клубу «цивилизованных стран» принять Россию в качестве безопасного и равного им партнёра. В рамках данной концепции предлагается строить компактные Вооружённые Силы, ориентированные исключительно на отражение локальных угрозы и на борьбу с терроризмом – правда, при сохранении стратегического сегмента российских ядерных сил как средства глобального сдерживания.

При этом упорно игнорируется тот факт, что за последние двадцать лет результатом подобной политики «умиротворения» наших геостратегических оппонентов стало лишь непрерывное «ужимание» России, усиление давления на неё по всему периметру национальных границ, растущее вмешательство извне во внутренние дела нашего государства и откровенное ущемление российских национальных интересов.