Завоевание - [11]

— Ты не найдешь такого мужа, как твои братья, — сказала Лиана.

— Тогда я никогда не выйду замуж, — с уверенностью, свойственной юности, ответила Зарид. — Останусь девственницей до самой смерти.

Лиана засмеялась. Ребенок шевельнулся у нее в животе. Перегрин останется девственницей? Хорошая шутка. Лиана прекрасно понимала, что, когда чувства проснутся в Зарид, сдержать их она не сможет. Если Сиверн не будет присматривать за ней как следует и на турнире она встретит человека, который сумеет завоевать ее…

Лиане не хотелось думать о том, что может произойти, ибо братья Зарид, конечно же, убьют любого, кто дотронется до их сестры.

— Я знаю, что совершаю ошибку, позволяя тебе ехать.

— Я буду хорошо себя вести, — пообещала Зарид. — Я буду слушаться Сиверна, всегда буду рядом с ним и не попаду в беду. Клянусь, Лиана. Слово Перегрина!

Лиана улыбнулась и вздохнула.

— Перегрины вечно попадают в беду. Я уверена, что и ты, и твой брат ввяжетесь во что-нибудь… Поклянись мне, что не позволишь Сиверну убить кого-нибудь, а сама не вернешься домой с ребенком.

— С ребенком? — Зарид даже рот раскрыла.

— Поклянись мне. Иначе ты никуда де поедешь.

Зарид состроила гримасу. Ее невестка ничего не понимает. Сиверн собирается добыть себе жену, а не убить кого-нибудь, а сама она едет посмотреть мир. Кроме того, люди считают ее мальчиком, и вряд ли кто-нибудь решит переспать с ней. В мозгу Зарид всплыло воспоминание: младший Говард целовал ее! Он знает, что она — женщина, но и сам он наполовину женщина, раз падает в обморок из-за пустяковой царапины.

— Клянусь, — произнесла Зарид.

— Я считаю, это необходимо было сделать. Ну а теперь постарайся хорошо выспаться ночью. Завтра ты уезжаешь вместе с братом.

Зарид широко улыбнулась.

— Да. Спасибо тебе, Лиана, спасибо. Я прославлю имя Перегринов.

— Не говори так, а то я решу, что ты собираешься вернуться, неся на пике дюжину вражеских голов. Доброй ночи, Зарид. Я буду каждый день молиться за тебя. — С этими словами Лиана вышла, прикрыв за собой дверь.

Зарид секунду стояла неподвижно, затем, подпрыгнув, коснулась ладонями потрескавшейся штукатурки на потолке. Она чувствовала себя так, словно завтра должна была по-настоящему начаться ее жизнь.

Глава 3

Два дня Тирль выслушивал рассказы Оливера о Перегринах. Большая часть информации была бесполезной, но Тирль выслушивал все одинаково внимательно. Он выяснил, что девушку звали Зарид, и, по мнению Оливера, «мальчишке» не суждено стать таким, как братья.

На второй день Оливер узнал, что Сиверн Перегрин собирается выступить на турнире Маршалла. Ходили слухи, что он намерен добиваться руки леди Энн.

Услыхав новости, Оливер развеселился.

— Когда он будет там, я захвачу его в плен.

— На глазах у короля? — зевнув, поинтересовался Тирль. — Не думаю, что отец Энн обрадуется, узнав, что вы продолжаете фамильную распрю и на его земле.

— Энн? — Оливер, как охотничья собака, навострил уши. — Ты знаешь ее?

— Только в лицо. Она некоторое время жила во Франции.

— Тогда ты должен поехать.

— На турнир? Следить за мужчиной, отправившимся ухаживать за дамой?

— Да. — Глаза Оливера лихорадочно блестели. — Ты будешь следить за ними, докладывать мне о…

— О них? — Тирль выпрямился на стуле. — А кто едет с Перегрином?

— Мальчишка будет его оруженосцем. — Оливер фыркнул. — Он не в состоянии позволить себе иметь настоящего оруженосца, поэтому ему приходится использовать своего младшего брата. Он станет посмешищем — Перегрины грубы и грязны, а Маршаллы — люди тонкие и воспитанные. Я увижу, как будут унижены Перегрины.

— Я поеду, — пообещал Тирль. Оливер осклабился.

— Ты победишь его. А я посмотрю на это. Я должен видеть, как на поле боя Перегрин падет под ударами Говарда. Король — и весь мир — увидят, что Говард…

— Я не буду сражаться с ним, — заявил Тирль. Он знал, что, если он объявит себя Говардом, у него не будет шансов поговорить с самым младшим Перегрином. — Я должен скрыть свое истинное лицо. — Прежде чем Оливер успел открыть рот, Тирль продолжил:

— Я должен следить за ними. — Он решил сыграть на навязчивой идее Оливера. — Никто в Англии не знает, что я вернулся. Я приеду на турнир как… как Смит. И я смогу увидеть и разузнать о Перегринах гораздо больше, чем смог бы, открыто объявив себя их врагом.

Оливер смотрел на своего брата. Выражение его лица изменилось.

— Я не был уверен в том, что ты понимаешь меня, — сказал он тихо. — Но я не должен был сомневаться — в твоих жилах течет наша кровь.

Тирль улыбнулся брату. Обманывая его, он не чувствовал ни малейших угрызений совести, ибо ненависть Оливера к Перегринам уважения не заслуживала. «Я должен защитить их, — подумал Тирль. — Я должен проследить, чтобы Перегринам никто не причинил вреда, чтобы не было ни шальных стрел, ни падающих с крыши черепиц, ни перерезанных подпруг. Я должен проследить, чтобы хоть на этот раз они могли не опасаться ненависти Говардов».

— Ты не должен сомневаться во мне, — произнес Тирль. — Я всегда был таким. Я не изменился.

При этих словах Оливер нахмурился, но потом улыбнулся.

— Я вижу. Ты всегда был Говардом. Когда ты отправляешься?

— Немедленно. — Тирль встал. Ему надоело выслушивать злобные нападки на Перегринов и, что более важно, хотелось увидеться с Энн Маршалл. Когда он заявил брату, что едва знаком с ней, он солгал. Он держал ее на коленях, когда она была ребенком, вытирал ей слезы и целовал ее, когда она падала, рассказывал на ночь истории о привидениях и получал нагоняи от ее матери за то, что Энн с криком просыпалась среди ночи. А Энн, став взрослой, утешала Тирля, когда умерла его мать.