Завод - [17]

Кирилл, не отстраняя кружки ото рта, махнул рукой. Жест был дерзкий, нахальный.

— Совесть имей, сопля. Начальник цеха ведь, — вступился стоящий позади рабочий.

Греков резко повернулся и отошел. Стародуб расстроенно погрозил пальцем, вздохнул и заторопился вдогонку.

— Извинись, Алехин, — все не успокаивались за спиной Кирилла.

Кирилл допил, лениво с затягом плеснул остаток в сторону, поставил кружку на место и, не обращая внимания на взбудораженную очередь, не торопясь направился к бледному высвету двери… А на душе у Кирилла стало прескверно. Побежать бы. Извиниться. Сорвался, мол. Все это глупое пижонство…

С появлением главного инженера нарушался установившийся ритм работы цеха. Греков видел, как поднялись головы над верстаками. Сейчас рабочие начнут подходить к нему с требованиями, жалобами, предложениями. Лишь Павел Алехин никогда не пользовался визитом главного инженера. Если ему что-то и было нужно, он всегда решал через начальника цеха. Не помогало, шел сам и в литейку, и к механикам, и к оптикам. Танк, а не человек. Встретившись глазами, Греков и Алехин только сдержанно кивнули друг другу. Зато Юрию Синькову Греков был рад. Он пожал сильную ладонь парня.

— Что нового в институте?

— Как сказать, Геннадий Захарович. Есть и новости. — Юрий пытался сдержать улыбку, но это ему не удавалось. — Вот. Первый вариант. — На ленте, которую он протянул главному инженеру, четко проступал рисунок замысловатой детали. — А это копия. В конструкторском чертили несколько дней. — И Юрий показал лист ватмана, где была изображена точно такая же деталь.

Греков взял ленту и повернулся к Стародубу.

— Видишь, Кузьмич, что вытворяет на электронной машине твой механик?

Стародуб скользнул взглядом по ленте.

— Фантазии всякие, — без энтузиазма произнес Стародуб. — Нам это ни к чему.

— Дайте эти деньги конструкторам, они не только нарисуют, но еще и одеколончиком спрыснут, — послышался голос Алехина.

— А, Павел Егорович! Здравствуй! — словно они и не перекинулись взглядом, проговорил Греков.

— Привет, Геннадий Захарович. — Алехин властным движением взял ленту у Стародуба. — Чисто. Где же такую выпекли?

— В институте кибернетики, — сухо ответил Юрий, не глядя на Алехина. — Приятель у меня там.

— Чисто, — любуясь, повторил Алехин. — Что же конструкторам делать остается? — Алехин вернул ленту Грекову и отступил в сторону.

Стародуб нетерпеливо оглядывал собравшихся вокруг механиков — столько дел, а они чепухой занимаются.

— Вот что-, надо остаться. Повечерять, — наконец сказал Стародуб.

Оживление, вызванное разглядыванием ленты, поубавилось.

— Начало месяца, а уже вечерять? — раздался чей-то голос.

— Надо, ребята. Вот главный инженер подтвердит, — Стародуб заморгал белесыми ресницами, словно что-то в глаз попало. — Подводят нас поставщики.

— Датчики, что ли, перебирать? — догадливо спросил все тот же голос.

— Они самые, черт бы их побрал! — не выдержал Стародуб.

— Так их уже два раза отбраковывали. — Юрий недоуменно посмотрел на Грекова.

— Полагаю, из трехсот бракованных можно смонтировать шестьдесят штук для плана. — Тон Грекова был нетерпелив и категоричен.

— А кого подрядите? — спросил подошедший Сопреев.

— Давайте решать сами. Надо по совести. — Стародуб улыбнулся и тряхнул льняными волосами. — Во-первых, бригаду Синькова. Они в прошлом месяце недобрали. Во-вторых, Алехина. У него со станком — сами знаете. Выручать надо. Ну и еще пару бригад. Думаю, достаточно. В два вечера и управитесь.

Механики нерешительно молчали. Конечно, все не прочь подработать. Сборка, правда, нелегкая, кропотливая, но и оплачивается хорошо. К тому же после смены все равно делать нечего, на рыбалку, по грибы среди недели не отправишься.

— Давайте еще две бригады, — поторопил Стародуб.

— Три, — поправил Юрий. — Мы отказываемся.

Все с любопытством повернулись к Синькову: чудак человек, кто же отказывается, если деньги сами в руки плывут?

— Институт мешает? — спросил Греков.

— Да, институт, — нерешительно ответил Юрий. — Но не в этом дело.

— А в чем? — поинтересовался Греков.

— В том, что это бракованные датчики. Собрать их как надо мы не сможем, нет испытательного стенда. Опять получится тяп-ляп, лишь бы заказчику всучить.

Греков, прищурившись, посмотрел на Синькова. Ничего хорошего этот взгляд не предвещал. А кому захочется озлить против себя главного инженера? Но Юрий этого не замечал, он отвернулся, склонив голову.

Павел Алехин негромко кашлянул, что у него бывало признаком особого раздражения.

— По-твоему, мы халтурщики, а ты чистый? Ты это хочешь сказать? Говори, да не заговаривайся, научный наш работничек.

— Ничего я не хочу сказать! — Юрий с трудом выдавливал слова. — Ведь нет стенда? Нет!

— Мне плевать на стенд. У меня вот стенд! — Павел протянул руки к Синькову. — Не хочешь, твое дело. Только других не унижай.

— Я и не унижаю, — растерянно пробормотал Юрий.

— Выходит, мы за деньги на что угодно пойдем? — подбавил Сопреев. — Он, видишь ли, честный, понял, что плохо делать нельзя. Геннадий Захарович этого не понимает…

Греков резко обернулся к Стародубу.

— Разберитесь тут. — И пошел к выходу.

5

На пересечении Пушкарской улицы с Александровским проспектом возвели многоэтажный стеклянный параллелепипед. Вечером он светился изнутри всеми своими четырьмя стенами. В здании разместились многочисленные учреждения, в том числе и арбитраж. Красные синтетические дорожки, декоративные растения, двери лифта, отделанные под дуб, — все это создавало приятное впечатление.