Зависимость. Семейная болезнь - [104]

Можно просчитать риск алкоголизма и еще точнее. Это делается в медико-генетической консультации, например, в Научно-исследовательском институте наркологии Министерства здравоохранения России, где я работаю.

Однако люди руководствуются не расчетами риска, а любовью, когда хотят рожать детей. И правильно делают. Все предусмотреть трудно. А любовь родителей между собой и любовь их к ребенку может делать чудеса и уберечь от многих напастей, в том числе и от алкоголизма.

На вопрос о методах лечения алкоголизма я не буду отвечать, поскольку успех лечения зависит не от метода, а от личности больного и тяжести его болезни. Зависит это и от вовлечения в процесс выздоровления близких людей. Например, если бы вы сами, Лена, могли пролечиться по программе преодоления созависимости или хотя бы посещали группы самопомощи "Ал-Анон", то шансы на обращение за лечением Олега резко бы повысились. Лечение требуется не только Олегу, но и его семейному окружению. Вы – уже член семьи, поскольку принимаете большое эмоциональное участие в его судьбе.

О том, как его мотивировать на лечение, читайте в этой книге о тактике интервенции. Но в начале думайте о собственных потребностях и проблемах.

Желаю вам научиться заботиться о себе не меньше, чем о своем любимом.

С уважением, Валентина.

Уважаемая Валентина Дмитриевна, здравствуйте!

Давно уже прочитала выдержки из вашего дневника в статье "Выйти замуж за алкоголика" и все это время снова и снова возвращаюсь к ней, потому что передо мной стоит именно эта проблема – выходить или не выходить замуж за алкоголика. Я буквально закомплексовалась на этом вопросе. Все, что я делаю, думаю, так или иначе связано с ним и ставится в зависимость от того, как он будет решен. И я все-таки решила обратиться к вам за советом и помощью, хотя трудно даже представить себе, что у нас найдется для этого время. Но я очень прошу нас как женщину – помогите мне найти выход из тупика, помогите спасти человека, которого я люблю.

Ему 52, мне 50. Он врач-кардиолог, в прошлом один из самых авторитетных специалистов в этой области у нас в республике. Широко образованным, интеллигентный человек, с неподражаемым чувством юмора и обостренной чувствительностью, болезненным тщеславием. Но свои эмоции носит глубоко в себе, в свой внутренний мир почти никого не допускает.

Я – журналист по образованию, по должности – заведующая службой семьи и знакомств в нашем городе. Приходится иметь дело со многими людьми и судьбами, а вот в своей разобраться не могу.

У обоих за плечами несостоявшиеся семьи, дет и. Но если я воспитала своих детей одна и сохранила с ними хорошие, родственные отношения, то у него потеряно практически все. Жена ушла к другому, сын, женившись, взял фамилию жены и с от ном практически не общается, разве только что-то попросить.

Любимая творческая работа главного специалиста в Республиканской больнице утеряна. Сейчас он врач "скорой помощи" в бригаде интенсивной терапии. Он прошел лечение в стационарах, ЛТП, но все без глубокого желания излечиться. В промежутках между дежурствами он полностью отдается во власть Бахуса, да еще с дозами реланиума, что повергает его в какую-то прострацию, полусонное, полубредовое состояние. В такие моменты мне становится страшно за него, за его жизнь, за то, что он не сможет выйти на работу. А утром он встает в 5 часов утра, приводит себя в идеальный порядок и одним из первых, за 1-1,5 часа приходит на работу и может сутки, а иной раз и двое обслуживать самые тяжелые вызовы.

А я не знаю ни минуты покоя, потому что не могу понять, как человек может после такой глубокой прострации брать на себя ответственность за жизнь другого человека. Меня постоянно мучает вопрос – имеет ли право оказывать людям помощь врач, который не может помочь себе. Но он живет только работой, это его единственное сдерживающее начато. Администрация знает, что он алкоголик, но мирится с этим, так как он считается в коллективе самым профессиональным кардиологом. Но ведь только я знаю, после каких запоев он выходит на работу, подозреваю, что он принимает какие-то допинги, чтобы быть в форме. И это еще одна проблема, т.к. я боюсь, что работа, которой он так дорожит, его погубит (доступ к транквилизаторам, наркотикам).

Как случилось, что я на склоне лет полюбила этого человека? Почти 20 лет я была другом их семьи, а вернее, его жены – красивой, молодой женщины, она на 7 лет моложе его. Она, как и он, любила красивую жизнь – вино, сигареты, рестораны, всеобщее поклонение и поклонники. Я же перенесла две тяжелейшие операции, и он меня поддерживал как врач в эти тяжелейшие для меня годы.

И когда он дошел, казалось бы, до последней черты, и остался один, только спустя два года после ухода жены, которую он очень любил, когда, как мне показалось, его боль от ухода уже утихла, я протянула ему руку. Пыталась вытащить из той пустоты, в которой он жил, сделать так, чтобы жизнь его стала кому-то нужна, более полной и интересной. Он принял мою помощь, но сам ни о чем не просил, вроде как на поводу шел. Когда же я вплотную столкнулась с той стороной жизни, которая была от меня скрыта, я пришла в ужас, зашла в тупик. Я вижу, что он ходит по лезвию бритвы. Я готова была все для него сделать, потому что к этому времени я уже не мыслила свою жизнь без него. И, кажется, именно моя привязанность и мое желание ему помочь его оттолкнули.