Завещание поручика Зайончковского - [49]

Вот только недавно зачесались. Уже министр природных ресурсов говорит, что стрелять в животное с воздуха – не только злостное нарушение законодательства, но и морально ущербно, потому что от стрельбы с вертолета ни один зверь защититься не может, и это уже в чистом виде убийство, а не охота. И что вообще надо менять законодательство в части охоты в природоохранных зонах. Надо, говорит министр, во-первых, убрать оттуда все вранье. Потому что, говорит, смешно называть забавы губернатора или полпреда «охотой в научных целях» – это не их профессиональная деятельность.

Да уж, какой тут смех. Одни трупы и обломки вертолетов.

Вот именно что, в первую очередь, – перед детьми совестно. А дети здесь, на Алтае, – например, у них в Рубцовске, – особенные. В воздухе, что ли, что-то такое?..

Вот этот парнишка – Эрнест Евгений Санчес Шайду. Отец у него кубинец, а мать – русская, местная. Из-за нее кубинец – инженер по морским проектам – из морского города Одессы к нам, в самый центр суши попал. Она сына их, по слухам, до семи лет грудным молоком кормила – верила, что влияет на умственные способности. А что такого – бабы в деревне лет до пяти-то нередко раньше кормили! Про умственное развитие Ножев точно не знал, но что от любой инфекции материнское молоко защищает – это известно. Может, своему пацану она две-три чайных ложечки в день давала – все равно польза.

В общем, все знали в Рубцовске, что в два года семь месяцев малыш этот читать выучился, в восемь освоил самостоятельно логарифмы и интегралы. А когда ему девять было, у них холодильник сломался. Отец-инженер ничего сделать не мог. Тогда пацан полистал-полистал папины книжки – и предложил свой проект холодильной установки! Работает без компрессора и электричества не требует. Как в сказке. Но только это не сказка, а факт – парнишка диплом получил уже на краевом конкурсе одаренной молодежи «Будущее Алтая». Он там в свои одиннадцать лет и другую разработку представил – телевизор с трехмерным изображением. Изображение поступает с двух камер в кристаллический куб с трехмерным пространством. Вот так.

В прошлом году его в двенадцать лет в Бауманское училище без экзаменов приняли.

Ножев хорошо помнил этого темноглазого пацаненка. Голову еще так гордо держал. Но не из зазнайства, просто посадка головы такая. Бывает.

А теперь малыш этот – Воля Ригида. Тоже наш, рубцовский. В два с половиной года открыли абсолютный музыкальный слух и феноменальную память, в три года читал свободно. И в это же время – удивительные способности к математике и географии.

Вице-президент фонда поддержки одаренных детей, знакомая Ножева Галина увидела Волю, когда семья перебралась в Москву. Ему четырех еще не было. Рассказывала:

– Такой был маленький и тоненький, что боязно дотронуться… Книжный текст – любой – читал не хуже нас, взрослых. Стали спрашивать столицы мира – десять, пятнадцать…Отвечает без запинки. Вдруг говорит: «Вы еще не спросили, как называется столица Исландии». – «Ну и как?» – «Рейкьявик». Перешли к математике. Расщелкал две задачки для второго класса, мгновенно решил примеры со скобками…

Теперь в девять лет концерты по всему миру дает. И еще учится на синхронного переводчика…

Вообще по статистике в России 3,6 % особо одаренных детей. А в Алтайском крае – правда, по алтайским же подсчетам, – 6 %. А что? Очень даже свободно.

Вон в Бийске у Ножева в знакомой семье девочка Алина – с первого класса лучшая ученица в школе, книжку из рук не выпускает. Все грамоты, какие только есть, – за олимпиады по всем предметам – домой таскала. Даже родители ее грамоту получили – за правильное воспитание дочери; отец ее смеялся до слез – «Я, говорит, в школе не больно-то учился – наконец благодаря дочери грамоту заработал!» И вот – с золотой медалью, безо всяких взяток, приняли девчонку в Томский университет!

Это пусть неучи и лентяи сказки рассказывают – будто сейчас учиться можно только за деньги.

Вообще Ножев любил свой край. С детьми у них был, что называется, порядок. Вон в Новоалтайске Китаевы – Елена и Анатолий: пятнадцать детей!..

«Да, такая наша Россия, – думал Ножев, – тут тебе и дети гениальные, и такие семьи замечательные, где каждый ребенок – в радость. Тут же тебе и начальники, готовые ради своего развлечения детей родной природы лишить… Всего у нас намешано – под завязку. Вот если бы плохого-то убавить малость. А оно, похоже, только прибавляется. Больно многим выгодно оказалось».

Тут зазвонил мобильный. Ножев слушал и становился все мрачнее.

Под конец сказал: «Что поделаешь – надо подмогнуть. Согласен я, что на милицию в наших краях не больно понадеешься. Начинаю собираться».

Глава 33 Учитель истории

Учитель Вадим Силантьевич сидел за своим письменным столом и поглядывал на календарь. Всего ничего оставалось до начала учебного года.

Он любил готовить свой учебный курс (про себя он так его и называл – по университетской привычке) загодя, обдумывая его в целом. А не впопыхах набрасывать ночью план завтрашнего урока. К первому сентября у него должна быть готова канва всего годичного курса, а уж потом по ней можно вышивать что и как угодно. Он должен был также отобрать заранее необходимый иллюстративный материал. Не картинки имел он в виду (хотя и их показывал), а, скажем, яркие, насыщенные фактами мемуары, дневники…