Затянувшийся арест - [2]

— Неисправен скафандр? — ледяным голосом спросил капитан и сделал шаг назад, выходя на дистанцию официальной беседы.

— Клапан у него… — упавшим голосом попытался я закончить оправдательную речь, но смолк под свинцовым взглядом полицейского. Повисла невыносимо долгая пауза. Старпом буравил меня взглядом из-под мохнатых бровей. Его рука механически поглаживала седую бороду. Дежурный повернулся к нам и с интересом наблюдал за развитием событий.

Наконец, суровый блюститель закона прервал затянувшуюся паузу, которая, очевидно, играла воспитательную роль, и сказал:

— Что же, господин Акофф, приходится констатировать, что вы дважды нарушили инструкцию. И я, как официальный представитель закона в этом секторе космоса, принял следующее решение…

У меня появилось неприятное ощущение в центре живота.

— Мы выдадим вам один из наших запасных скафандров… — продолжил старпом, — у вас ведь пятый размер?

— Так точно! — с непонятно откуда взявшейся военной чёткостью ответил я.

— Вы выйдете в открытый космос и отремонтируете габаритный фонарь. Надеюсь, вас учили этому. Скафандр мы вам оставим… на память. Но по возвращении на Землю я немедленно сообщу вашему руководству о нарушениях.

— С-спасибо… — выдавил я из себя.

•

Не было печали!..

Меня, как преступника, отвели в технический модуль, где я под пристальным и все ещё осуждающим взглядом неугомонного старпома влез в скафандр.

Кстати, для этого мне пришлось раздеться до нижнего белья (опять эта чёртова инструкция, запрещающая надевать скафандр прямо на одежду). Как ни странно, но на полицейском крейсере нашлась и запасная лампа для габаритного фонаря. Старпом напутственно похлопал меня по наплечнику и почти втолкнул в переходную камеру.

Не сказать, что я впервые в жизни выходил в открытый космос. Конечно же нас учили этому в школе мусорщиков, да и потом мне пару раз приходилось выползать на корпус мусоровоза и тяжёлым молотком выбивать вечно застревающий штифт на люке погрузочной камеры. Но все эти выходы происходили на земной орбите, где совсем рядом — протяни руку и достанешь — родная планета подставляет тебе свой голубой бок. А чуть поодаль беззаботно крутятся гигантские колёса орбитальных станций да суетятся юркие корабли. Здесь же весь обзор занимал мертвенно-жёлтый диск Юпитера да за спиной болтался неуклюжий полицейский "холодильник"…

Корпус моего старенького мусоровоза слегка подрагивал, как живой. Видимо, дежурный, не тратя понапрасну времени, включил пневмосистему загрузки отходов. Интересно, а инструкция позволяет закачивать мусор в то время, когда на корпусе работают люди? Надо будет полистать её.

Я закрепился на левом борту и достал инструменты. В этот момент корабль тряхнуло сильнее обычного: наверное, пневмосистема крейсера втолкнула в чрево моего мусоровоза какой-то тяжёлый предмет. "Никак от старого дивана избавились", — ехидно подумал я.

К счастью, мне довольно быстро удалось поменять перегоревшую лампу, и уже через полчаса я без приключений вернулся на полицейский крейсер. Старпом Дафт встретил меня как героя… нет, скорее, — как блудного сына, страданиями искупившего свою вину и возвратившегося в родное гнездо. Мне даже показалось, что в его глазах блестят слёзы гордости и умиления… Не слушая безудержную болтовню старика, я быстро переоделся в свой форменный комбинезон, подхватил подаренный скафандр и нырнул в люк переходной камеры.

В кабине было тихо. Наконец-то! Датчик загрузки мусорного контейнера показывал девяносто процентов. Я запросил дежурного.

— Всё в порядке, мистер Акофф, больше у нас ничего нет. Счастливого пути! — вежливо ответил мне он.

Пожелав всем счастливого возвращения на родину, я отстыковался от летающего полицейского участка, помигал габаритными огнями и со вздохом облегчения направил свой мусоровоз к ближайшей базе…

•

Проснулся я, как и положено по распорядку, через шесть часов. Бросил взгляд на навигационную панель. Верный автопилот аккуратно вёл корабль заданным курсом. До встречи с базой оставалось не более двух часов. Я потянулся в кресле, расправил смявшуюся во время сна куртку, на кармане пригладил отстегнувшуюся липучку.

На кармане… В нём лежали все мои документы. Сейчас карман был пуст! Стараясь не поддаваться нахлынувшей досаде, я отстегнул ремни, поднялся над креслом и спокойно — да уж какое там спокойно! — один за другим ощупал все карманы. Потом сделал два глубоких вдоха и повторил процедуру, на этот раз тщательно ощупывая карманы изнутри.

Документов не было. Идентификационная карта-паспорт, чип-удостоверение, полётное задание и талоны на бесплатный обед в столовой…

Я растерянно огляделся по сторонам. Взгляд упёрся в скафандр, бесформенным ворохом запиханный за стеклянную дверцу подвесного шкафа. Тут я всё понял: документы выпали из кармана, когда я переодевался в этот чёртов скафандр или когда, стараясь не слушать надоедливого старпома, опрометью драпал с полицейского крейсера. Ясно было одно: все мои документы летели сейчас в сторону Земли-матушки под жизнерадостные возгласы просыпающихся полицейских. А я — не идентифицируемая, а значит, вроде бы и не существующая личность — летел в прямо противоположном направлении — к старой, насквозь пропахшей мусором базе переработки. И всё бы ничего, если бы не два десятка обременённых сознанием собственной значимости, отупевших от однообразной работы менеджеров, каждый из которых сочтёт за честь выдворить с базы не имеющего документов мусорщика вместе с его полицейским мусором.