Затопить Германию - [30]

Эскадрилья не знала ничего, а служба безопасности прилагала все усилия, чтобы наружу не просочилось ни капли информации. Телефоны прослушивались, переписка вскрывалась. Иногда усилия службы безопасности оправдывались. Один механик написал домой: «Самолеты летают на малой высоте со специальными ночными приспособлениями для каких—то особых заданий». Письмо было перехвачено.

— Кто этот дурак? — спросил Гибсон Чифи Пауэлла.

Он всегда обращался к Пауэлду, когда речь шла о наземном персонале, за который тот отвечал. Пауэлл знал их всех, а Гибсон знал Пауэлла и доверял ему.

— Это хороший парень, сэр, — ответил Пауэлл, — и хороший техник.

Гибсон вызвал беднягу к себе в кабинет и устроил страшный разнос. Наружу вырвалось все самое худшее, что таилось в Гибсоне. Техник упал и заплакал. После этого Гибсон отпустил его с миром.

Один из летчиков позвонил девушке и сказал, что не сможет встретиться с ней ночью, так как улетает на специальную тренировку. Телефон прослушивался. Гибсон построил эскадрилью и вытащил виновника на середину.

— Полюбуйтесь на него! — заорал он. — Полюбуйтесь на дурака. Сотни человеческих жизней в опасности из—за того, что какой—то поганый дурак не может держать пасть на замке.

И далее, в тех же выражениях.

Больше подобных случаев не было.

Гибсон каждый день был на ногах от рассвета до полуночи. Обычно он метался на маленьком мотоцикле с летного поля к оружейникам, оттуда в канцелярию и далее повсюду. Когда он летал, то оставлял свой мотоцикл в ангаре. При этом он, похоже, нарушал какие—то запреты, так как рьяный полицейский Скэмптона заметил Чифи Пауэллу, что мотоцикл следует убрать.

Чифи флегматично заметил:

— Вам лучше поговорить с владельцем. Я не думаю, что он уберет его.

— Я повидаюсь с ним, — пообещал сержант, — и он уберется тоже.

Поэтому Чифи просто отвел его к Гибсону и закрыл снаружи дверь. Раздался дикий рев, и из кабинета вылетел белый, как мел, сержант.

Мотоцикл остался стоять на месте.

Экипажи уже достаточно попрактиковались в ночных полетах над пересеченной местностью и теперь занялись полетами над Северным морем. 2 самолета возвращались домой. Когда они пролетали над Гримсби, зенитчики кораблей, у которых всегда чешутся руки, открыли по ним огонь. Когда самолеты пересекли береговую черту, начали стрелять и береговые батареи. Самолеты приземлились с десятками крошечных пробоин в фюзеляже.

Ехидный Мартин ухмыльнулся и сказал:

— Прекрасная тренировка. Теперь вы можете не бояться зениток!

Они отрабатывали бомбометание с малых высот на полигоне Уэйнфлит. Они пикировали на песчаные дюны и сбрасывали 11,5–фн практические бомбы, используя прицел для малых высот. Бомбометание было недостаточно точным, и Боб Хэй с грустью это признал. Гибсон пошел к Кохрейну.

Через 2 дня Гибсона вызвал подполковник авиации Данн из министерства авиационной промышленности.

— Я слышал, у вас проблемы с прицелами для удара по дамбам?

— Какой хрен вам это сказал? — поинтересовался Гибсон.

— Мне это сообщили, потому что я эксперт по прицелам, — объяснил Данн. — Я думаю, что могу разрешить ваши проблемы. Вы должны были заметить на вершине каждой дамбы пару башен. Мы измерили с воздуха, они находятся на расстоянии 600 футов одна от другой. Теперь смотрите, что нужно сделать.

И он набросал простенький эскиз. Это было до смешного просто. Плотник сколотил такое приспособление за 5 минут. В основе был фанерный треугольник с глазком в одном углу и двумя гвоздиками на остальных углах.

— Вы смотрите сквозь глазок, — говорил Даны, — и когда башни на дамбе поравняются с гвоздиками, вы нажимаете на кнопку. Вы сбросите бомбу точно в нужном месте, но вам следует следить за скоростью и курсом.

Гибсон потряс головой от восхищения. Рабочие сколотили два макета башен на дамбе поперек озера, а бомбардиры сколотили собственные прицелы. При первом же заходе один из них сбросил 8 практических бомб со средней ошибкой всего 4 ярда.

Однако оставалась проблема высоты. Гибсон не раз пытался решить ее путем тренировок, но безуспешно. После его пятой попытки Динги Янг сел и сказал:

— Это бесполезно. Я не вижу, как нам этого добиться. Почему мы не можем использовать радиоальтиметры?

Гибсон сказал, что давно о них думал, однако эти приборы недостаточно чувствительны.

Время поджимало. Гибсон получил вызов от Саттерли.

— Они закончили первые 2 прототипа новых бомб, — сказал Саттерли. — Летите завтра в Херн Бей и проследите за пробными сбросами. Захватите своего бомбардира.

Это происходило 15 апреля.

Уоллис встретился с ним на следующее утро и привел на голый пляж возле Рекалвера. Люди из MI–5 оцепили район.

— Я извиняюсь, что поднял вас так рано, — сказал неизменно вежливый Уоллис, — однако сейчас полный прилив, что нам и нужно. Когда вода спадет, мы пойдем и посмотрим, как бомба выдержала удар при сбросе.

На востоке появились 2 пятнышка, которые превратились в «Ланкастеры», летящие на малой высоте над мелководьем к 2 белым буйкам, пляшущим на волнах.

— На втором самолете установлена кинокамера, — пояснил Уоллис. Шум моторов заполнил воздух, и Уоллису пришлось кричать: — Он идет высоко. Слишком высоко.