Затонувшие сокровища - [59]

При виде этих чашечек и чаш, которые водолазы поднимали на борт «Калипсо», к нам вернулась бодрость. При первом взгляде эти изящные вещицы кажутся подлинной китайской керамикой, которая стоит огромных денег. Раз мы нашли дорогую посуду, не подлежит сомнению, что вскоре будет обнаружено и золото.

Во всяком случае, это открытие имеет принципиальное значение. Если мы действительно имеем дело с китайской керамикой, то ее присутствие доказывает, что погрузка производилась в Веракрусе, и галеон следовал обратным рейсом в Европу. Мы бы потерпели позорное фиаско, если бы оказалось, что затонувшее судно направлялось в Новую Испанию и не успело еще погрузить на борт сокровища Нового Света.

Перед нами серьезная проблема: необходимо выяснить, действительно ли мы имеем дело с китайской керамикой, той, которую тихоокеанский галеон «Нао де Чина» доставлял с Филиппинских островов в Акапулько. Оттуда караван мулов, конвоируемых многочисленным и хорошо вооруженным отрядом, переправлял, наконец, этот драгоценный груз из далеких стран на Атлантическое побережье. Так он попал в Веракрус, где его поджидали корабли флотилии Новой Испании.

— Китайская керамика, я в этом не слишком уверен, — промолвил, покачивая головой, Фредерик Дюма, — Во всяком случае, это оригинальные вещицы… Интересные. Никогда таких не видел!

Этим вечером засиживаемся допоздна. Все сильно утомлены. К радости, доставленной находкой, как всегда, примешивается усталость.

Решаю завтра утром не рыть траншею и начать рабочий день в 8 часов утра.

После обеда де Хенен пытается очистить черепки посуды соляной кислотой. Все вытравлено, включая орнамент. Зато мы немало посмеялись!

Подводим баланс за прошедший день: пять-шесть тонн раздробленного и размельченного кораллового известняка; мешочек с гвоздями, уложенными валетом — шляпка к ножке, четыре ядра, семь целых горшков, резной эфес от шпаги, четыре ночных горшка (в том числе два целых), 88 отдельных неразбитых чашечек, 19 чашечек, тоже целых, но вложенных одна в другую и склеившихся до такой степени, что вряд ли их удастся разъединить, 36 отдельных целых чаш, 23 целые, но склеившиеся (в целом 107 чашечек и 59 чаш) и многочисленные черепки.

Воскресенье, 18 августа. Это воскресное утро трудно назвать скоромным. Первый легкий завтрак в 7 часов утра, а затем в 8 часов ныряю вместе с Бернаром.

Компрессор «Уортингтон» остановлен на сутки. Блаженная тишина! Во время утреннего погружения мы с Бернаром решаем немного приподнять землесос и подложить под него шину, чтобы он не терся о кораллы. Обследую с Бернаром яму, где найдена посуда. Она находится менее чем в двух метрах от «пушки Дюма». На «правом борту» найдены ночные горшки, вложенные одна в другую чаши и, наконец, расставленные в образцовом порядке тонкие, украшенные орнаментом чашечки. Все это находилось под большими камнями, и некоторые вещицы еще остались среди этих камней, очень напоминающих то, что Гастон называет «земной корой».

Вместе с Бернаром направляюсь ко второму холму, чтобы обследовать выемку, оставленную старинными искателями сокровищ: она производит поразительное впечатление. Но самое необычайное заключается в том, что водолазы эпохи Фиппса, которые просверлили эту дыру двумя найденными нами ручными бурами, позаботились о том, чтобы ее засыпать обломками вскрытых ими коралловых глыб… Камуфляж почти безупречен! Мы погружаемся в раздумье. Кто это сделал? Люди Фиппса, которые рассказывали о том, «как трудно разбить коралловую корку, покрывающую корпус»? Нет, скорее, это пираты, которым Фиппс доверил вести раскопки, при условии, что они отдадут ему половину добычи. Они, возможно, нашли что-нибудь такое, чем не захотели с ним поделиться, и засыпали свой тайник, но так и не смогли вернуться на это место. Захватывающий роман в стиле Стивенсона! Диди погружается в воду, чтобы «почистить» отрытые доски. Я повторно ныряю на дно вместе с Дюма на этот раз в своем костюме «Калипсо», чтобы Делуар мог заснять в прозрачной воде «Посещение рабочей площадки на 14-й день»… Опять вспоминаю «Вид под Верденом» из учебника истории. Передо мной поле битвы, изрытое траншеями, и брошенные на нем пушки.

Укладываю синий нейлоновый канат, чтобы оконтурить новое место раскопок поперек южной части третьего холма, включая сломанную пушку.

В 13 часов работа возобновляется, но без землесоса. Четыре бригады плетут корзины и строят большие глыбы. Вечером почти все глыбы удалены с южной части холма. Под одной из них находим новую пушку, одиннадцатую по счету. Из кораллового известняка торчит только ее дуло.

Гастон тем временем расчистил «тайник буканьеров» на втором холме. Он обнаружил плоскую, сложенную обломками террасу, которую завтра придется атаковать землесосом типа «печная труба».

Кипятильник работал целые сутки и выдал тонну воды. Реми готовит нам пунш после воскресного полуотдыха. Моральный дух экипажа вновь поднялся. Реми весь день запаковывал влажную керамику в пластмассовые мешки и укладывал их в ящик.

Понедельник, 19 августа. В 6 часов 30 минут погружаюсь в воду вместе с Бернаром, который запускает землесос. В 9 часов, пока продолжаются раскопки третьего холма, Гастон запускает новый землесос в яму буканьеров. Компрессор, подавая воздух двум землесосам, работающим одновременно, рычит как зверь.