Затерявшийся в мирах - [58]

Он свернул на боковую лестницу, ведущую вверх.

— Полагаю, это случилось по твоей вине — они приняли меня за тебя. Ты, должно быть, неплохо поработал, судя по тому, как стражники набросились на меня.

— Я сначала не заметил никакого подвоха, — проговорил, тяжело дыша, Лоренцо. Он с трудом поспевал за Лафайетом, а за ними пыхтел Кранч. — Крупкин… пообещал отправить меня домой… и оставить в живых… если я выполню его поручение. Я должен был проникнуть… в покои леди Андрагорры… и договориться о свидании. Ну… я перемахнул пару стен… дал пару взяток… и в конце концов попал к леди Андрагорре. Но потом… я увидел, что это Беверли. Нам не удалось поговорить… но я передал ей записку, в которой назначал свидание в охотничьем домике, все, как планировал Крупкин. Но дальше я намеревался… кое-что изменить… в сценарии…

— Вот только Крупкин обвел тебя вокруг пальца, — докончил Лафайет. — Я не знаю, как ему удалось доставить тебя в Меланж… но вряд ли он отправил бы тебя обратно… в Соединенные Колонии…

С лестничной площадки они выбежали в широкий коридор. Со всех сторон до них доносился шум драки.

— Так — я думаю, нам сюда, — проговорил Лафайет.

Но не успели они сделать и нескольких шагов, как сзади раздался дикий вопль. Лафайет обернулся: Кранч схватился за голову и бросился назад, к лестнице.

— Ах вы мерзавцы! — взревел он, кидаясь вниз по ступенькам.

— Кранч, — крикнул Лафайет, но великан уже исчез. Секунду спустя внизу раздался страшный грохот, за которым последовал шум рукопашной схватки.

— Мы не можем здесь оставаться, — сказал Лоренцо и кинулся к парадной лестнице в юнце коридора. Лафайет последовал за ним. На лестничную площадку неожиданно выскочил гвардеец в малиновой ливрее и прицелился в них из мушкета.

— Не вздумай стрелять, идиот! — завопил Лоренцо. — Ты испортишь обои!

Часовой испуганно заморгал — в то же мгновение двое беглецов налетели на него. Гвардеец упал под оглушительный грохот мушкета, который разрядился в потолок, расписанный цветочными узорами.

— Я же сказал тебе, чтобы ты не портил обои, — крикнул Лоренцо, перепрыгивая через гвардейца и устремляясь вверх по лестнице.

Они поднялись еще на два пролета и очутились в коридоре, устланном ковром. К счастью, стражников нигде не было видно. Звуки драки сюда почти что не доносились. Они остановились перевести дух.

— Лоренцо, с герцогом говорить буду я, — начал Лафайет. — Мы с Руди старые приятели…

В противоположном конце коридора распахнулась дверь: в сопровождении четырех могучих гвардейцев в малиновых ливреях появилась маленькая напыщенная фигурка Крупкина-Горубла. Обернувшись, он крикнул через плечо:

— Это приказ, а не просьба, Руди. Через полчаса ты и твои министры должны собраться в Большом бальном зале. Ты публично утвердишь мои указы о мобилизации, комендантском часе, военно-полевых судах и введении продуктовых карточек. В противном случае я повешу тебя на стене твоего собственного замка!

Бывший король Артезии поправил отделанную горностаем мантию и удалился в сопровождении своих телохранителей.

— Похоже, на помощь Крупкина нам рассчитывать не приходится, — заключил Лоренцо. — Какие будут предложения?

Лафайет нахмурился, закусив нижнюю губу;

— Ты случайно не знаешь, где находится этот бальный зал?

— Двумя этажами выше, в южном крыле.

— Я так и думал; судя по звукам бьющегося стекла, там сейчас самое пекло.

— Ну и что из этого? — спросил Лоренцо. — Нам следует держаться подальше. Лучше попробуем пробраться в покои к Беверли и выкрасть ее, пока политики играют в свои игры.

— У меня есть причины полагать, что Даф… я хотел сказать, леди Андрагорра, будет в бальном зале. А с нею и Свайнхильд. Это входит в планы Горубла. Мы должны остановить его, пока не поздно!

— Но как? Ведь нас только двое. Что мы можем сделать против вооруженных гвардейцев, которые заполнили весь дворец?

— Не знаю, но мы должны попытаться что-то сделать! Пошли, нельзя терять ни минуты!

Из тридцати минут, отведенных Родольфо, прошло двадцать пять. Лафайет с Лоренцо притаились на дворцовой крыше. В тридцати футах под ними светились окна бального зала, из которого уже доносились приглушенные звуки оживленных разговоров. Через несколько минут здесь должны были произойти важные события.

— Ну что ж, — начал Лафайет, — кто спускается первым: ты или я?

— Мы оба разобьемся, — ответил Лоренцо, перегнувшись через парапет. — Карниз отступает от стены на три фута. Невозможно…

— Хорошо, я буду первым. Если я. — Лафайет запнулся, — если я сорвусь, ты будешь действовать в одиночку. И помни — леди Андрагорра, то есть Беверли, рассчитывает на тебя.

Он сел верхом на парапет, идущий по краю крыши, и, стараясь не глядеть вниз, приготовился спускаться.

— Погоди! — остановил его Лоренцо. — Металлический край крыши может перетереть веревку. Нужно что-нибудь подложить под нее…

— Вот, возьми! — Лафайет снял яркий камзол, полученный от служащих «Аякса», сложил его и подложил под веревку, которую они прихватили из кладовки на чердаке.

— И потом, нам нужны рукавицы из толстой кожи, — начал перечислять Лоренцо, — и наколенники, и ботинки с шипами…

— Конечно. А еще неплохо бы иметь страховой полис на кругленькую сумму, — добавил Лафайет. — Но поскольку ничего этого у нас нет и не будет, пора действовать. Медлить больше нельзя.