Затерянные миры - [17]

Однако скандал, который разразился вскоре, вряд ли мог бы присниться кому-то даже в страшном сне. На следующий день после того, как обнаружили статую, в монастыре стали происходить странные и ошеломляющие события. До тех пор нарушения дисциплины были большой редкостью среди монастырской братии, а серьезные проступки и вовсе почти неслыханными, но теперь, казалось, дух непослушания, непочтительности и грубости прочно поселился в Перигоне.

Поль, Пьер и Яг оказались первыми, на кого наложили епитимью. Потрясенный декан услышал, как они обсуждали материи, куда более подобающие болтовне светских щеголей, нежели беседе благочестивых монахов. Изнурительный пост, однако, отрезвил их, и они покаялись в том, что одержимы греховными мыслями и плотскими желаниями с того самого дня, когда извлекли из земли злополучную Венеру, и обвинили в этом статую, говоря, что их поразило языческое колдовство.

В тот же самый день еще несколько монахов были уличены в подобных прегрешениях, а все остальные на исповеди признались в том, что их одолевают греховные видения, подобные тем, которые мучили некогда святого Антония. И виновной в этом сочли статую Венеры. До вечерни было замечено еще множество нарушений устава, и некоторые были столь ужасны, что могли быть искуплены лишь долгим покаянием и суровым постом. Братья, чье поведение прежде было безукоризненным, были признаны виновными в таких грехах, которые можно было объяснить лишь происками врага рола человеческого.

А хуже всего прочего было то, что Яг и Поль исчезли из своих келий, и никто не мог сказать, куда они ушли. Когда на следующий день они не вернулись, их начали разыскивать в соседней деревушке, и выяснилось, что они провели ночь в кабаке с прескверной репутацией, а на рассвете отправились в Вийон, главный город провинции. Впоследствии их задержали и вернули в монастырь, причем оба утверждали, что их падение вызвано пагубным влиянием статуи.

Ввиду беспримерного разложения, охватившего Перигон, никто не сомневался в том, что дело не обошлось без дьявольских чар. Источник этих чар был вполне очевиден. Кроме того, монахи проходившие вблизи изваяния, рассказывали странные истории. Одни клялись, что Венера была не каменным идолом, а живой женщиной, что она ухитрилась сдвинуть складки мешковины, так что стали видны ее плечо и прекрасная грудь. Другие божились, что ночью она разгуливала по саду, а третьи утверждали даже, что это суккуб, являвшийся им во сне.

Эти истории вызвали страх и тревогу, и никто не решался подойти к изваянию. Хотя ситуация была в высшей степени скандальной, настоятель все еще воздерживался от приказания разбить статую, боясь, что любой монах, прикоснувшийся к языческой богине, может стать жертвой ее пагубных чар.

Было, однако, решено нанять какого-нибудь мирянина для того, чтобы разбить идола и закопать осколки где-нибудь подальше. И эта задача, несомненно, была бы выполнена, не помешай этому чрезмерное благочестие брата Луи.

Этот святой брат, прекрасный как Адонис, выделялся среди бенедиктинцев своим крайним аскетизмом. Он предавался бесконечным молитвам и строго постился, превосходя в этом даже настоятеля и деканов.

В час, когда выкопали статую, он трудился в поте лица, переписывая Евангелие, и ни тогда, ни позже не удостоил ни единым взглядом подозрительную находку. Выслушивая от своих товарищей рассказы об этом открытии, он сурово порицал их и, полагая, что монастырский сад осквернен присутствием обнаженной богини, избегал приближаться к окнам, выходившим в ту сторону.

Когда развращающее действие статуи на святых братьев стало очевидным, Луи вознегодовал. Он открыто осуждал колебания отца Августина, медлившего с разрушением злокозненного идола, предрекая новые несчастья, если статуя останется цела.

Можно себе представить, какой переполох царил в Перигоне, когда на четвертый день после находки статуи обнаружилось, что брат Луи исчез. Его постель была не смята, но казалось невозможным, что он мог покинуть монастырь ночью, поддавшись тем же греховным побуждениям, которые погубили Поля и Яга.

Расспросив монахов, настоятель выяснил, что в последний раз Луи видели возле монастырской мастерской. Это показалось странным. Немедленно пошли в мастерскую, и монастырский кузнец обнаружил, что не хватает самого тяжелого молота.

Вывод напрашивался сам собой: Луи, охваченный праведным гневом, вышел, чтобы разрушить губительное изваяние.

Отец Августин и святые братья, сопровождавшие его, немедленно направились в сад. Там они столкнулись с садовниками, которые, заметив, что статуя больше не возвышается рядом с ямой, спешили к настоятелю, чтобы доложить ему об этом. Они не осмелились сами выяснять, куда она исчезла, твердо решив, что богиня ожила и бродит где-то в саду.

Воодушевленные своей многочисленностью, собравшиеся монахи приблизились к яме. У ее края они увидели пропавший молот. Рядом валялась дерюга, которой было закрыто изваяние, но нигде не было осколков мрамора, которые они ожидали увидеть. Следы Луи четко отпечатались на краю ямы.

Все это показалось монахам странным и зловещим. Заглянув в яму, они увидели картину, которую могли объяснить лишь кознями Сатаны.