Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна - [17]

– Я же сказал, твой новый друг – вор и убийца – все мне рассказал!

– Убийца? Он кого-то убил?

– Я лучше разбираюсь в этом, Лундес! – воскликнул Рифус. – Ты ничего не знаешь об этом, так что не спорь со мной!

– Я не дура! – крикнула она, резко поднявшись с трона и скрестив руки на груди. – Корабль разбился о невидимую стену, неподалеку от места его падения я увидела фигуру. Я думала, что это был фантом. Он всегда был поблизости, словно хотел сказать что-то! – она выдохнула и уже заметно тише добавила: – И я решила понять, зачем я ему нужна. Ты сам когда-то говорил, что призраки могут всю жизнь преследовать, если что-то желают сказать.

– Воришка утверждал, что ты ушла с ним, но потом он потерял тебя из виду и так и не смог найти. Что ты исчезла в пустыне. И я решил, что он убил тебя и закопал.

– Ты говоришь, прошло три месяца, – напомнила Лундес. – А ведь все это время я была почти что там же, где исчезла, в пустыне. И, как видишь, до сих пор жива. Я нашла призрака, и он перебросил меня в другое измерение. В древний город, который когда-то назывался Утренним Ликом…

      Лундес рассказала ему все, что помнила. Однако ее воспоминания были искажены. Она знала лишь то, что было выгодно Фавластасу. Описала его как идеального и несправедливо осужденного жизнью человека, грязный пустой город назвала загадочным куском великого прошлого, а Непоколебимый и его народ – мучениками. И несмотря на то, что благодаря магии Фавластаса Лундес стала считать первых стражей врат последними тварями, ей хватило ума не говорить о них так в присутствии брата. Рифус был союзником стражей и всегда их очень уважал.

      Закончив объяснения, Лундес замерла, ожидая его реакции. Во всяком случае, повествуя о произошедшем, она вложила в свои слова столько эмоций, сколько смогла.

      Ее брат выждал немного, затем медленно поднялся с трона и мягко обнял ее.

– Прости меня, – попросил он. – Поверить в твой побег и смерть – это было слишком.

– Ты меня прости, Рифус. Я только сейчас осознала, каково тебе было. Я никогда не думала, что ты так дорожишь мною.

      Он непонимающе сморщился, со скорбью в голосе заметив:

– Очень жаль, что мы, оказывается, так плохо знаем друг друга. Может, это недоразумение – наш шанс стать ближе?

      Лундес могла бы улыбнуться и согласиться с братом, но в тот миг она явно мыслила иначе. Фавластас странным образом преобразил ее, вбив в ее голову цель, а Рифус, сам того не зная, окрестил эту самую цель недоразумением.

– Как ты назвал все эти события? Недоразумение? Это НЕ недоразумение, это самые важные и, быть может, судьбоносные события в моей жизни, они меня переменили, понимаешь? А ты говоришь… недоразумение!

– Знаешь, – протянул Рифус, – в пустыне бывают миражи…

      Взгляд его сестры изменился. Этого было вполне достаточно, так как остальное лицо принцессы было скрыто платком.

– Лундес, – правитель решил объяснить свои сомнения, – послушай меня, сестра, я вижу, что тебе обидно, но я лучше знаком с миром. Ты не помнишь половину событий, следовательно и город, и призрак могли тебе привидиться. Тебя могли похитить и одурманить твой разум магией. Такие случаи ведь были и не раз… – Он вовсе не пытался оскорбить ее или назвать сумасшедшей. Лундес верила в свой рассказ, не лгала ему, это было ясно. Однако миражи и вправду бывают очень похожими на реальность. Рифус говорил мягко, он был очень заботлив. Но его сестра была не в себе и видела происходящее через призму заложенной в нее цели.

– То есть все это время ты считал, что я видела мираж, – подытожила она. – Наверное, мне следовало ожидать. А я уж начала надеяться.

– Что еще мне остается думать? – более жестко, но довольно тихо спросил он, глядя прямо в ее глаза.

– Все, что от тебя требовалось, это поверить мне. Прислушаться к моим словам. Я тебе раскрыла все, а ты одним ударом опустил меня и указал, где мое истинное место при дворе Астании, – теперь она душила его своим ледяным тоном и совершенно неестественным спокойствием. Рифусу было непросто говорить с ней.

– Твоя история безумна, – не сдавался он. – Есть некие записи, подтверждающие существование Непоколебимого. Города, разрушенного и стертого с лица земли тысячу лет назад! А ты уверяешь меня, что какой-то призрак… хотя нет, не призрак, а живой тысячелетний император Фавластас явился к тебе посреди пустыни, где не было ничего, кроме песка и жалкого вора Джасфера, и отвел тебя в сгинувший город, в другое измерение! – С каждым словом его спокойствие улетучивалось. Последнее слово он буквально выкрикнул, и его глаза вновь засверкали зелеными искрами.

– А ты даже не можешь взять в расчет тот вариант, что твоя сестра говорит правду, – сказала Лундес.

– Ты никогда не позволяла себе говорить со мной в таком тоне.

– Ты не веришь мне.

– В пустыне ничего нет.

– Ты был там? – тут же спросила она. – Лично? Видел своими глазами? Ощущал воздух своими руками?

      И тут Рифус слегка улыбнулся.

– Был. Прошло три месяца, Лундес. Я был в пустыне, лично. Искал тебя своими глазами. – Он даже указал на свое лицо длинными пальцами, словно насмехаясь над ней. – Там ничего нет. И ни один из моих магов не нашел там ничего магического. Нет там никакой магии, только песок.