Простому, испуганному человеку вскоре начинает казаться, что окружающий мир только по чистой случайности еще не весь оштрафован и не весь посажен. А литература? Она же просто кишит потенциальными судебными процессами. Взять хоть "Лесного Царя" Гете в переложении Жуковского. Что делается! "Ездок погоняет, ездок доскакал, - в руках его мертвый младенец лежал". Случись то в Америке, ездок бы в ту же минуту, потирая руки, прямоходом - к адвокату. составлять телегу на Лесного Царя: тут просматривается либо harassment несовершеннолетнего с сексуальными обертонами ("дитя, я пленился твоей красотой: неволей иль волей, а будешь ты мой"), либо manslaughter второй степени; Лесной же Царь немедленно подал бы встречный иск: превышение скорости ("ездок оробелый не скачет, летит"), trespassing (неразрешенный проезд через его владения), littering (замусоривание лесной тропы), возможно - жестокое обращение с животным. Органы социальной опеки могли бы заинтересоваться, отчего это наступила смерть младенца - от переохлаждения "под хладною мглой", от сотрясения шейных позвонков при быстрой скачке или же от психологического шока, вызванного нахождением в темном лесу. Автоинспекция проверила бы коня на выхлоп и наличие ремней безопасности. Года четыре отец таскался бы по судам, тем временем его наперебой звали бы на ток-шоу, сам Ларри Кинг в подтяжках с экологическим узором уделил бы родителю пятнадцать минут славы ("How are you?" - "Great"), после чего ездок написал бы толстую книгу о своей жизни, продал права на экранизацию, и Голливуд за две недели испек бы соответствующий сценарий, где роль матери младенца зачемто играла бы Шарон Стоун, а дочерей Царя - много блондинок с силиконовыми сиськами, причем лесные красавицы, "играя, летая" усыпляли бы не мальчонку, а оробелого ездока, но кончилось бы все хорошо: ездок преодолел бы лесные соблазны и благополучно довез живого мальчишку до дому, до хаты ("Honey, I'm home!"), вот только голубой иллинойской ночью, уже в семейной постели и в пижаме, ездок вздрагивал бы от стука в окно - там за стеклом корячились бы зеленые компьютерные анимации, на спецэффекты сил бы не пожалели. Все-все обогатились бы, и ездок женился бы на молоденькой, что создало бы новый виток судебных процессов: старая жена подает в суд на алименты, претендует на часть гонорарных поступлений, обвиняет бывшего мужа в инцесте с покойным малюткой ("обняв, его держит и греет старик"), пишет книгу о своей жизни, получает поддержку женского движения, теряет эту поддержку (ибо выступает за вырубку лесов в Орегоне, что некорректно), делает подтяжку лица, засуживает врача, заводит себе психоаналитика и молодого, пьющего и бьющего мужа, который в свою очередь тоже претендует на свою долю доходов. - так слезинка младенца пролилась бы золотым дождем, который оросил бы и наши российские просторы: пиратские копии "The Forest King" поступили бы в нашу продажу до премьеры, что возмутительно, - но такова уж наша страна: ни совести, ни справедливости, ни честного, демократического судопроизводства.
1998
