Заставь дурака Богу молиться - [20]

— Зачем тебе? — тут же спросила Ланка. — Ее все равно там в пятницу не было.

— А где же она была? — тупо удивилась я. Воистину тупо — мало ли где может быть хотя и не слишком юная, но и не старая привлекательная дама в конце теплого майского дня да еще и в пятницу.

— Она меня в четверг предупредила, что если вдруг что понадобится, то до понедельника. С утра она собиралась к зубному, потом на дачу.

— На свою?

— Привет, — хмыкнула Ланка, — откуда я знаю, не настолько мы с ней близки, чтобы о личных делах докладывать. Обсуждаем только то, что имеет отношение к работе.

— А ее стоматолог имеет отношение к работе? — это я так попыталась съязвить, но неудачно.

— Более-менее. Мне могла потребоваться очередная консультация по проекту. Кстати, я действительно собиралась поработать с документами, а когда Лариса сказала, что ее не будет, подумала — вот и повод устроить себе небольшой праздник, плюнуть на все дела и отдохнуть. Как раз Максим Ильич из командировки возвращался.

— Ну, значит, спасибо ее стоматологу за твою веселую жизнь, — констатировала я. — Ты, случайно, не знаешь, где она лечится?

— Случайно знаю, в «Улыбке».

«Улыбка» мне была известна. Еще бы — классная клиника, если и не «самая» в городе, то уж как минимум «одна из». Я делала для них кое-какие рекламные тексты и даже рисовала эскизы для логотипа, а Ланка, кажется, в то же время фотографировала директорских детишек и еще кого-то — для плакатов «Улыбайтесь с нами!»

Вообще-то при таком раскладе добавляются еще и знакомые, даже дальние, Ларисы Михайловны, особенно если они вместе работали. Если Лариса Михайловна собиралась к зубному и даже отпросилась с работы, злодею оставалось лишь выяснить планы Ланки — что нетрудно было узнать, например, у Оленьки — и удалить с места будущих событий саму Оленьку.

Господи, как все это сложно! Лучше уж проблемы дорожного строительства, честное слово!

7.

Давайте радоваться нашим успехам так, словно они есть.

Виктор Степанович

По прошествии трех дней ситуация продолжала «висеть» — ни туды, ни сюды. То есть, события, конечно, происходили, но все какие-то не те — пользуясь шахматной терминологией, возле доски, а не на ней.

Столбик термометра понял, что ему наверху хорошо, и опускаться не собирался. Кактус согласился, что подоконник ничем не хуже родной пустыни, и родил бутончик, хотя и не рекордных размеров, но зато абсолютно потрясающего оранжево-алого цвета. Таракан Бенедикт на жару реагировал исключительным повышением жизненного тонуса. Он, кажется, решил, что нехватка у меня конечностей и антенн не есть препятствие для контакта, и повадился сидеть на краю стола, поворачивая туда-сюда голову — наверное, чтобы лучше меня рассмотреть — и поводя усами — не иначе, подавал сигналы. Сигналы я принять не могла из-за отсутствия нужных органов, но Бенедикт не отчаивался. Даже кофе начал употреблять. А ведь раньше терпеть его не мог. Лужицу пролитого кофе огибал по широкой кривой, чтобы даже толика мерзкого запаха не коснулась… интересно, чего? Ноздрей-то у тараканов нет. По-моему.

У Санечки, двуногого редакционного справочника «Кто есть Кто в Городе», по случаю жары обнаружился сдвиг крыши: информацию об окружении Большого Ланкиного приятеля Саня выдал мне совершенно бесплатно. Безвозмездно, то есть даром, как говорила Сова. Явление настолько невероятное, что один из наших репортеров даже прошелся на тему теплых чувств, якобы питаемых Санечкой к моей скромной персоне. Шутка звучала не слишком аппетитно, юношу оправдывало лишь то, что был он молод и восторжен, работал в «Городской Газете» недавно и не успел еще осознать, насколько несовместимы Санечка и теплые чувства. Ненаглядный наш паучок, скорее всего, учуял в моих расспросах намек на возможность скандала, вот и расщедрился.

Особого толку из информации, правда, не вышло. Я ее, конечно, использовала, потыкала палкой в муравейник, но сколько-нибудь ощутимых результатов не наблюдалось. Во всех детективах пишут, что если палкой в муравейник потыкать, злодей, что там сидит, непременно начнет совершать какие-нибудь действия, тут-то мы его и обнаруживаем. Увы. Либо детективы преувеличивают хрупкость злодейской нервной системы, либо я тыкала не в тот муравейник.

Глебов объявился лишь однажды, потребовал фотографию девушки Светы и вновь исчез. Только по телефону ежедневно сообщал, что «жив-здоров, ситуация под контролем, ждите». Приходилось ждать.

Ланка перестала паниковать, сообразив, что вожделенному контракту практически ничего не угрожает — если только кто-нибудь сдуру не брякнет про этот чертов труп, а это вряд ли. Зато роман с Большим Человеком у нее наконец завершился — прямо как иллюстрация к пословице про друзей в беде. На первом же свидании, случившемся после известных событий, Ланка об этих самых событиях доложила. Нежный возлюбленный отреагировал неожиданно и, на мой скромный взгляд, не слишком адекватно: засуетился и засобирался по делам, о которых «совсем, черт побери, забыл». Ланку странное поведение героя почему-то смертельно обидело. Вряд ли она так уж нуждалась в этот момент в «крепком мужском плече», и конечно, в таких обстоятельствах разумно вести себя поосторожнее…