Зашифрованные маршруты - [65]

- Дядя, я боюсь собаки.

- Откуда ты? Чей?

- Дядя, я сверху спрыгнул, я ничейный. Я бродячий!

- Кто с тобой был?

- Никто. Я в одиночку бродячий!

Петька видел, как Шурка, поскользнувшись, свалился в вагон к охране. Сначала ребята думали, что он упал мимо и разбился. Но когда поезд отошел от туннеля, на пустых рельсах только метался часовой.

- Теперь нас в Пихтовой, наверняка, арестуют.

- Почему, Петька?

- Часовой сообщит по рации, он же видел, как Шурка прыгал.

- Нас-то он не видел.

- Bсе равно, Тимка, вагоны теперь проверят все.

Таня в разговор не вступала. Она сидела на корточках, смотрела вверх, на бесконечно плывущие горные хребты. Петька отполз в угол вагона и через брезент стал ощупывать ящики. Между досок в ящиках чувствовались небольшие щели. Петька откинул край брезента и запустил руку в ящик. Пальцы нащупали маслянистые стволы винтовок.

Стучали колеса. Проскакивая полустанки, паровоз выбрасывал черные волны дыма, оглушительно гудел. Тревожно отзывались ему угрюмые байкальские горы.

- Петька, - спросила Таня, - а если еще японцы на нас нападут. Армия наша справится?

- Справится. Трудно, конечно, придется, но справится.

Тимка прищурил глаза, как будто видел перед собой хищника, и сказал:

- Винтовки возьмем, из-за каждого дерева стрелять будем.

Прижавшись друг к другу, ребята задумались. Прошедшая зима была для них безрадостной. На Байкал в Большие Коты в один день пришли три похоронки. Под Курском погиб Танин брат Василий. И осталась она круглой сиротой. Вторая похоронка пришла Булаховым. Тимкин отец пал смертью храбрых под Сталинградом. Один на белом свете теперь и Петька Жмыхин. В похоронке было написано красными чернилами: «Выполняя особое задание командования в тылу врага, майор Жмыхин отдал свою жизнь во имя Родины». А потом сообщили, что погибла мама, доставляя боеприпасы в осажденный Ленинград. Петька тогда плакал четыре дня и едва пришел в себя, как случилось еще одно несчастье. Утром, в субботу, не проснулась бабушка. Петька с Таней побежали к Булаховым. Тимкина мама сходила, посмотрела и, вернувшись, попросила не ходить пока домой, потому что бабушка Вера Ивановна умерла.

Петьку и Таню Булаховы взяли к себе. Жили впроголодь, но дружно. Помогали соседи. Делились последним. Весной, когда стало известно, что ребят за участие в поимке шпиона направят в пионерский лагерь, женщины в поселке обрадовались:

- Слава богу, - говорили они, - хоть не будете голодать.

В вагоне стало темно и душно, поезд проходил туннель. Быстро договорились: если в Пихтовой арестует милиция, Шурку не признавать и при первой же возможности постараться бежать. Пробираться всем к перевалу у Пихтовой и там ждать друг друга «хоть сто лет».

Поезд заметно сбавлял скорость. Тимка, уцепившись за борт, подтянулся:

- Кажись, Пихтовая.

Заскрипели тормоза. Мальчишки вышвырнули из вагона узел. Подняли Таню:

- Прыгай!

Вскочили сами на борт и, вскрикнув, упали обратно в вагон. Там, на песчаной насыпи, стояли военные, человек шесть и женщина с красной повязкой на рукаве. Слышно было, что кто-то лезет в вагон. Замерли. Сверху на ребят насмешливо смотрел пожилой милиционер:

- Станция Березай, ребятки, там залез, а тут слезай!

Таню, Тимку и Петьку милиционер повел в обход длинного поезда к маленькому зданию вокзала.

- Дядя, вы нас в поселок поведете?

- В поселок не поведу. Далеко, разбежитесь, пожалуй. Выясним все здесь и согласно инструкции в детский приемник отправим.

В комнате на вокзале ребята переглянулись. В углу на скамейке сидел Шурка Подметкин и молча плакал. Увидев друзей, вытер слезы, просиял. Но заметил Петькин кулак и сделал безразличное лицо. Отвернулся.

- Этих знаешь?

- Дяденька, я их первый раз вижу. Я бродячий и ничейный.

- Понятно, тебя, значит, в Иркутский приемник отправлять надо.

Шурка снова разрыдался.

- А как вы, ребятки, в вагоне очутились?

Петька, Таня и Тимка понесли такую околесицу, что Шурка перестал плакать и слушал, разинув рот. Милиционер тоже слушал внимательно. Потом сказал:

- Каждую неделю мне беглецы попадаются, сочиняют все подряд, но такую, простите, жуть слышу впервые. Мое дежурство до самого вечера, с удовольствием выслушаю до конца. А сейчас некогда.

Он вынул из ящика синий лист бумаги со штампом «железнодорожная милиция» и мелким почерком стал писать.

Он заполнил пол-листа, когда в коридоре раздался топот. Распахнув дверь, женщина с красной повязкой на рукаве крикнула:

- Сержант, быстрей, рычаг у семафора заклинило.

Милиционер, позабыв обо всем, побежал вслед за женщиной. Переглянувшись, ребята схватили свой узел, кинулись в коридор. Через запасную дверь вылетели на улицу и, не оглядываясь на вокзал, бросились в лес.

Глава 7

Перевалив скалистую гору, беглецы спустились в распадок, заросший темными елями. Почувствовав себя в безопасности, упали на землю и, раскинув в сторону руки и ноги, смотрели в синее небо.

- Шмутки надо разложить, а то узлом тащить не сподручно, как вы думаете? - угодливо спросил Шурка.

Ему не ответили. Тогда он ни с того ни с сего веселым голосом сообщил:

- А я в вагоне овчарку гладил и нисколечко не боялся.

Ему опять ничего не сказали.