Защитники - [20]

И самым интересным аспектом этой операции — по крайней мере для Брима — было то, что подобные сцены происходили сейчас в сотне космопортов, рассеянных по пяти планетам Триады. Солдаты потеряли почти все снаряжение, наземные машины, осадные разлагатели и прочее. Но куда легче и быстрее заменить снаряжение, чем набраться боевого опыта. Эти обстрелянные профессионалы были в бою с войсками Лиги — и выдержали. Теперь они обучат этому новые армии Империи. И — если чуть улыбнется госпожа Удача — из тех же портов отправятся новые снаряженные армии, на этот раз — за победой. Если, напомнил себе Брим. Если Флот сможет сдержать натиск Лиги до тех пор, пока новые армии будут готовы выступить. Иначе этот поток беженцев — лишь репетиция того, что будет потом. Брим вздрогнул под синей курткой. Ответственная миссия, и он это знал.

* * *

Когда водитель глайдера выводил машину из ворот базы, Брим впервые увидел заново обнаглевших КМГСовцев. Не меньше пятисот вполне прилично одетых и упитанных людей всех возрастов выкрикивали оскорбления, кидались грязью и размахивали анимированными плакатами с девизом КМГС:

ГАЛАКТИКЕ — МИР!

Жирная тетка с круглой и красной физиономией своим плакатом ударила по голове какого-то офицера, неразборчиво выкрикивая мирные лозунги перекошенным от ярости ртом.

— Трудно себе представить, чтобы вот эта хоть кому-то могла принести мир, — прокомментировал Молдинг, когда их водитель обогнал омнибус и погнал по усеянному мусором бульвару.

В тот же момент в окно рядом с Бримом с глухим шлепком ударила какая-то противного вида масса и закапала, стекая по изгибу стекла. Брим рефлекторно отдернул голову.

— Мерзкое зрелище, — сказал он Араму. — Ты только помни, что это лишь ничтожная часть нашего населения.

— Я понимаю, — ответил азурниец. — Они боятся. Это видно у них на лицах. Они вбили себе в голову одну мысль: все что угодно, лишь бы не война. Они договорятся с монстрами из Лиги на любых условиях, которые Лига предложит. У нас тоже было что-то вроде КМГС — и они отлично действовали, пока Лига не показала, что такое «мир» в ее варианте. Ребята из КМГС тогда резко сменили настроение, но уже было поздно исправлять тот вред, который они нанесли нашим вооруженным силам. — Он покачал головой. — Защитники 75 И потом — в те несколько дней, которые я видел, эти несчастные жукиды были первыми, кого облачники расстреляли.

Брим кивнул, не поднимая глаз.

— Как и следовало ожидать, — сказал он. — Лига при завоевании берет власть — абсолютную власть. Ты же видел, что они делали с твоим народом в последнюю войну. Они обрывали людям крылья — так их легче было держать под контролем.

— Именно, — тихо сказал Арам. — Мне до сих пор трудно вспоминать. Эти гады делали так не из садизма — хотя садисты среди них наверняка есть. Людей, которые не могут летать, легче держать в рабстве.

Когда Брим поднял глаза, они уже отъехали от ворот базы и неслись по широкому шоссе вдоль берега озера Мерсин. Вдали над горизонтом поднималась зазубренная линия башен и куполов Авалона. Справа тысяча кораблей окружала большое островное сооружение Большого Имперского Терминала, где галактика швартовых лучей блестела сквозь дымку, подтягивая корабли к причалам. Через несколько циклов шоссе влилось в широкий бульвар Верекер с его знаменитыми деревьями килгал по сторонам, и машин на дороге стало прибавляться. Трое космолетчиков ехали молча, поглощенные своими мыслями — и войной. Брим смотрел в окно на пролетавшие мимо парки, сверкающие фонтаны, роскошные фасады рококо — будто и не надвигалась на них убийственная война. Он вспомнил разрушения на Аталанте после Большого Рейда Лиги. И эта война тоже изменит лицо города, как бы ни старался он это предотвратить. Но сейчас большие черные лимузины-глайдеры под флагами посольств скользили в обе стороны по широкому шоссе. Он знал, что многие из них последний раз в Империи, потому что один за другим тайные союзники Лиги становятся явными и исчезают во мраке войны.

Они миновали сверкающий монумент Дестеро, все еще наводненный толпами туристов, переехали Большой Ахтитовый канал за мгновение до того, как большая баржа перекрыла им проход и устремились сломя голову в водоворот площади Локорно, огибая в бешеном потоке движения цоколь огромной статуи адмирала Гондора Бемуса. В бешеных рывках вперед и визге гравитормозов водитель сумел вывернуть глайдер вправо и затормозил возле мраморной лестницы, ведущей к величественному изукрашенному зданию, известному как Адмиралтейство на много световых лет в любую сторону.

— Слушай, ты не хотел бы летать на истребителях? — спросил Молдинг у водителя, когда они вышли на тротуар. — Такое вождение — отличная подготовка для этого, по-моему.

— Спасибо, сэр! — осклабился водитель. — Но те, кто может выжить в потоках площади Локорно, нужны здесь. А иначе никто из вас, звездолетчиков, живым до Адмиралтейства не доберется.

— Ты прав, — усмехнулся Молдинг, оглядываясь через плечо на бешеный водоворот машин. — Я бы лично предпочел каждый день драться с облачниками.

Брим искренне с ним согласился, и они пошли вверх по лестнице, над которой кружились эскадрильи шумных и грязных пидвингов. Ступени носили на себе следы пятисотлетней войны между Адмиралтейством и этими птицами, которую Адмиралтейство явно проиграло вчистую.