Защитник 80-го уровня - [4]
В переводе с греческого стигма – знак, клеймо, отметина.
В криминологии есть теория стигматизации, в последние годы она отчетливо подтверждается. Человек, который признается виновным в совершении преступления, получает судимость. Она может быть погашена, снята, но продолжает сопровождать человека всю дальнейшую жизнь, препятствуя, например, достойному трудоустройству. В частности, человек с судимостью (даже погашенной или снятой) не может поступить на работу в правоохранительные органы, на государственную службу. Возможны и другие неприятные последствия из-за предвзятого отношения общества.
Верховным судом РФ была предложена интересная инициатива, которую мы с Юрием Михайловичем Новолодским поддержали. Уголовное наказание – не единственная мера, существуют и другие меры уголовно-правового воздействия. Лицам, впервые совершившим преступление, назначается мера уголовно-правового воздействия, не связанная с лишением свободы (принудительные работы, штраф и проч.) и не считающаяся уголовным наказанием. В этом случае человек не получает судимость. Это чрезвычайно важно, потому что часто совершение преступления молодыми людьми впервые – не продукт антиобщественной установки, оно является случайностью, вызвано стечением неблагоприятных обстоятельств, легкомыслием либо групповым заражением, которое свойственно несовершеннолетним и молодежи.
Вообще уголовное право должно применяться тогда, когда с правонарушением не в состоянии справиться или неэффективно справляются другие отрасли права – гражданское и административное. Например, до недавнего времени любая драка (даже пара ударов), не нанесшая никакого вреда здоровью, могла повлечь осуждение по ст. 116 Уголовного кодекса РФ за побои. Очевидно, что такая репрессивность была чрезмерной. Поэтому в законодательство были внесены поправки: побои, если они совершены впервые и по бытовым, а не по хулиганским мотивам и не из политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти, декриминализированы и влекут не уголовную, а административную ответственность. Другой пример – угроза убийством. По формуле закона она наказуема, когда есть основания ее опасаться. Человек высказал угрозу, но очень трудно доказать, реальна ли она. Здесь велика доля субъективизма, и очень часто осуждаются люди, высказавшие угрозу в сердцах, в эмоциональном запале. Вот почему курс на разумную декриминализацию заслуживает всяческой поддержки.
Теперь обратимся к уголовному процессу. В настоящее время российское правосудие восприняло американскую модель, но непоследовательно. Американцы впервые столкнулись с массовой преступностью и сделали трезвые, прагматичные выводы для правосудия. Если не дифференцировать формы расследования и судебного разбирательства уголовных дел, все выглядит следующим образом: зафиксировали преступление, должны расследовать и постановить приговор. Но деяния существенно различаются между собой. Есть те, по которым возникает спор о виновности, то есть человек, привлеченный к уголовной ответственности, вину отрицает и хочет отстаивать свою невиновность. А есть деяния, когда человек признает себя виновным и с самого начала имеются доказательства преступления.
Цель правосудия, как говорил Шарль Монтескьё, – оградить невиновность. Где может быть это сделано, что доказано всем развитием судопроизводства? В суде присяжных. А теперь давайте представим, что по всем преступлениям решения принимает суд присяжных. Абсолютно нереально – существуют определенная пропускная способность судопроизводства, экономические резоны. Вряд ли возможно рассматривать судом присяжных миллион дел в год. И американцы как прагматики, руководствующиеся целесообразностью, придумали так называемую сделку с правосудием – если обвиняемый признает свою вину, ему положен дисконт. Обвинение заявляет: «Мы не будем предъявлять тебе обвинение в грабеже, применим норму о краже, и поэтому ты получишь срок заключения не пять лет, а три года». Но судебного разбирательства не будет. Такого рода сделки составляют 90 % уголовных дел, рассматриваемых в США. Европа также пошла по этому пути.
В России сделки проводятся несколько иначе, но это сейчас не суть важно. Человек сам распоряжается своей судьбой. Главное – надо быть уверенным, что он признает себя виновным добровольно, не под давлением. И конечно, есть доказательства, эту вину подтверждающие. В ряде регионов России уже до 70 % дел рассматриваются в особом порядке – когда спора о виновности нет и в суде доказательства не исследуются. Это правильное направление, но только часть американской модели. А другая часть? То есть 10–15 %, которые себя виновными не признают? (Примерно 20 % признают вину частично.) В Америке и Европе дела, в которых обвиняемые вину отрицают, рассматривают суды присяжных. Акцентирую: все дела такой категории! Если мы допустили сделки с правосудием, то нужно вводить суды присяжных по делам, в которых есть спор между сторонами обвинения и защиты. Но у нас ведь «особый путь», и получилось, что наши силовики одержали победу над защитой и исказили справедливость правосудия – в России изначально ограниченное число дел стало рассматриваться судами присяжных, а сейчас оно сведено к минимуму.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Книга будет полезна юристам, начинающим работать в судебных процессах, а также людям, которые вынужденно столкнулись с судебной системой. Они поймут, что их ждет, к чему готовиться и почему судебный процесс – непредсказуемая вещь. Читатель на примере реальных историй увидит, чем могут обернуться те или иные действия. В книге рассказывается о том, о чем обычно умалчивают – конфликты с судьями, «договорные» процессы, привлечение СМИ. Читатель сможет проследить логику мышления, позволяющего выйти за рамки стандартных процессуальных норм, чтобы получить желаемый результат в непростых условиях. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Перефразируя классика, можно сказать, что все счастливые семьи похожи, а у каждой неблагополучной семьи — собственная судьба. Многие боятся заглядывать в жизнь неблагополучных семей: из-за суеверного нежелания знать о плохом или из опасений испортить себе настроение. А между тем у каждого человека в жизни бывают полосы неблагополучия, но у кого-то продолжительность такого периода ограничивается несколькими днями, а у кого-то пугающе затягивается. А значит, в этом смысле все мы в одной лодке, и каждому будет полезно узнать, как действовать в ситуации, когда в семью пришли неприятности. Закон — инструмент, при помощи которого родители могут создать для своих детей комфортную территорию безопасного счастливого детства.