Защита поручена Ульянову - [14]
Адвокаты-крючки, ходившие по «чужим тяжбам» ради неумеренных гонораров, в защитах с несколькими подсудимыми обычно руководствовались нехитрыми соображениями из старого извозчичьего анекдота: «Я потому бью твоего пассажира, что ты бьешь моего». Мой подзащитный - чище снега альпийских вершин, твой - сама грязь. Ленин же, защищая начальника станции, защищал и стрелочника, хотя формально тот не стоял за его шитом.
В своей речи он назвал его внимательным, многоопытным работником. Случай на путях - это не обыкновение, а эксцесс. Надо думать, нашлись слова и для того, чтобы объяснить чрезмерное «радение» стрелочника. То, что он вынимал из-под колес и прятал от воров брусья, и стало в конечном счете причиной происшествия. Кузнецов - герой явно чеховский.
Ослабляла позиция адвоката защиту Языкова?
Напротив. Языков доверял достойному…
Дорога домой всегда длинна, и я не раз еще возвращался мыслью к сюжетам и проблемам самарских уголовных историй. В поздний либо очень ранний час, когда коридор вагона пустовал, мне доставляло истинное удовольствие вышагивать по нему, из конца в конец, то в сторону дома, то в сторону Москвы, и без записей, без рабочей тетради мысленно воспроизводить то, что осталось в архивных папках.
Что я везу? Какими наблюдениями о ленинском искусстве защиты я мог бы поделиться с друзьями-юристами?
Честность перед фактами - этого Ленин всегда требовал от своих оппонентов. И неизменно демонстрировал ее сам. Прежде я видел это в политической полемике, теперь - еще и в судебной.
Больше всего он ценил факты. Когда их было мало, старался, чтобы их было много. Добывал. Настаивал, чтобы их добывали и суд, и органы следствия. Так было по делу Лаптева, по делу Красноселова.
По делу Лаптева было и другое - примирение враждующих сторон, сына-труженика и отца-труженика. Этого хотел, этого достиг Ленин.
Было другое и по делу Красноселова - непреклонность в поиске истины. Начальник тюрьмы составил угодную следствию «изобличительную» фальшивку, по смыслу которой Красноселов не мог заработать «сотельную», кредитный билет:
«Как собственных, так и заработанных денег не имел, и при освобождении ему из конторы тюрьмы таковых не выдавалось, кроме того, слесарным ремеслом в тюрьме не занимался и все высказанное им неправда».
Ленин доказал - правда. После отмены приговора Правительствующим сенатом появилась форменная справка той же тюрьмы: арестант Красноселов только в одном 1889 году полудил «больничной посуды 2 пуда 3 фунта», исправил 2 ванны, 20 штук мисок и пр. и пр. И получал, разумеется, рубли и пятаки от эконома тюрьмы.
Молодой адвокат внимателен до предела:
«Подсудимому возвращается честное имя, верните ему и честно заработанный кредитный билет».
Логика и принципиальность. Ни с чем не сравнимая ленинская логика, ни с чем не сравнимая ленинская принципиальность. Просит оправдать Крылова и, по тому же делу, не возражает прокурору, предложившему наказать второго подзащитного Ленина по 5 степени статьи 31. То и другое становится приговором.
В солидном журнале наших правоведов как-то воспроизводились такие строки из работы Кржижановского:
«Несколько выступлений на юридическом поприще, которые пришлось сделать Владимиру Ильичу после окончания университета, сразу дали почувствовать свидетелям этих выступлений, что перед ними человек исключительных дарований» [13].
Тут автор статьи ставил точку. Он хотел укрепить в читателе убеждение в особых достоинствах судебных речей Ленина. И только. Между тем у Кржижановского стояла другая задача. И до, и после процитированного куска он развивал мысль о том, что Ленин (как и Маркс) никогда не находился на службе у того общественного строя, против которого он боролся всю свою жизнь до последнего вздоха.
Успехи за адвокатским столиком не увлекали и не могли увлечь революционера по духу и мысли. Занимаясь адвокатской практикой, Ленин не служил царскому строю. Он насмерть боролся с ним и за стенами суда, и в суде.
Чтобы понять Ленина-адвоката, надо прежде понять Ленина-марксиста. К архивным папкам самарского суда - путь через сокровища ленинских трудов. Нужен коллектив исследователей (и юристов, и неюристов).
Этими заметками я пробовал наметить лишь одну тему: «Помощник присяжного поверенного Ульянов. Самара». Но ведь есть еще и другая, для которой также необходимы многообразные усилия: «Помощник присяжного поверенного Ульянов. Петербург».
И даже третья. В политическом отчете ЦК партии XI съезду Ленин, иллюстрируя одну свою мысль примером из прошлого, говорит мимоходом о себе:
«…25 лет тому назад, когда я был в Сибири в ссылке, мне приходилось быть адвокатом. Был адвокатом подпольным, потому что я был административно-ссыльным и это запрещалось, но так как других не было, то ко мне народ шел и рассказывал о некоторых делах» [14].
«Народ шел и рассказывал. Шушенское» - вот третья возможная тема.
Четыре года в Самаре и Петербурге, три - в Шушенском. И это еще не вся длина «адвокатской» лямки.
В августе 1914 года Ленин, живший в то время близ Кракова, арестовывается австрийской полицией по ложному обвинению в шпионаже: «…начали ходить слухи, что Ульянов, должно быть, шпион, так как он, будто, ходит на окрестные возвышенности, делает съемки с дорог и т. п.» (из донесения властям вахмистра железнодорожного поста в Пронино).
Семипалатинск. Лето 1927 года. Заседание Военной Коллегии Верховного суда СССР. На скамье подсудимых - двое: белоказачий атаман Анненков, получивший от Колчака чин генерала, и начальник его штаба Денисов. Из показаний свидетелей встает страшная картина чудовищного произвола колчаковщины, белого террора над населением Сибири. Суд над атаманом перерастает в суд над атаманщиной - кровным детищем колчаковщины, выпестованным империалистами Антанты и США. Судят всю контрреволюцию. И судьи - не только те, кто сидит за судейским столом, но и весь зал, весь народ, вся страна обвиняют тысячи замученных, погребенных в песках, порубанных и расстрелянных в Карагаче - городе, которого не было.
Роман Вениамина Шалагинова рассказывает о крахе колчаковщины в Сибири. В центре повествования — образ юной Ольги Батышевой, революционерки-подпольщицы с партийной кличкой «Кафа», приговоренной колчаковцами к смертной казни.
Все подробности своего детства, юности и отрочества Мэнсон без купюр описал в автобиографичной книге The Long Hard Road Out Of Hell (Долгий Трудный Путь Из Ада). Это шокирующее чтиво написано явно не для слабонервных. И если вы себя к таковым не относите, то можете узнать, как Брайан Уорнер, благодаря своей школе, возненавидел христианство, как посылал в литературный журнал свои жестокие рассказы, и как превратился в Мерилина Мэнсона – короля страха и ужаса.
Спросите любого человека: кто из наших современников был наделен даром ясновидения, мог общаться с умершими, безошибочно предсказывать будущее, кто является канонизированной святой, жившей в наше время? Практически все дадут единственный ответ – баба Ванга!О Вангелии Гуштеровой написано немало книг, многие политики и известные люди обращались к ней за советом и помощью. За свою долгую жизнь она приняла участие в судьбах более миллиона человек. В числе этих счастливчиков был и автор этой книги.Природу удивительного дара легендарной пророчицы пока не удалось раскрыть никому, хотя многие ученые до сих пор бьются над разгадкой тайны, которую она унесла с собой в могилу.В основу этой книги легли сведения, почерпнутые из большого количества устных и письменных источников.
Книга Радко Пытлика основана на изучении большого числа документов, писем, воспоминаний, полицейских донесений, архивных и литературных источников. Автору удалось не только свести воедино большой материал о жизни Гашека, собранный зачастую по крупицам, но и прояснить многие факты его биографии.Авторизованный перевод и примечания О.М. Малевича, научная редакция перевода и предисловие С.В.Никольского.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.
Книга рассказывает о жизни и главным образом творческой деятельности видного советского авиаконструктора, чл.-кор. АН СССР С.А. Лавочкина, создателя одного из лучших истребителей времен второй мировой войны Ла-5. Первое издание этой книги получило многочисленные положительные отклики в печати; в 1970 году она была удостоена почетного диплома конкурса по научной журналистике Московской организации Союза журналистов СССР, а также поощрительного диплома конкурса Всесоюзного общества «Знание» на лучшие произведения научно-популярной литературы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.