«Защита 240» - [57]
- Евгения Андреевна, вас уже два часа ищет начальник отдела!
Оставшиеся до окончания рабочего дня три часа показались вечностью. Таблицы сливались в расплывающиеся полосы непонятных и ненужных цифр. Звонок пришел как спасение. Судорожно собрав все документы, Женя поспешила в секретную часть. Наконец, документы сданы и можно бежать в наладочной. Пусть будет что угодно, но увидеть Андрея, спросить, что произошло у Зорина!
В наладочном Никитина нет.
Женя обежала все помещения, в которых он только мог находиться.
Никитина в институте не было.
Еще не зажглись фонари на перекрестках, но уже выплыла огромная, охряно-красная луна и в нерешительности повисла над перелеском.
Женя быстро, делая вид, что спешит в магазин, прошла по улице и около домика, где жил Никитин, замедлила шаг. Посмотрела на окна. Ставни закрыты, темно. Непонятно - дома он или еще не приходил.
В ярко освещенном магазине людно, и это кажется особенно невыносимо. Женя поспешно покупает что-то совсем ненужное и почти бегом отправляется обратно.
Улица пустынна. На углу фонарь спокойно заливает своим желтоватым светом несколько домиков, а дальше, до следующего фонаря, и домики, и зелень погружены в голубоватый лунный полусвет.
Теперь сквозь ставни видны яркие полосы света. Дома! Женя притаилась в тени акации у изгороди соседнего дома. Она слышит, как бьется ее сердце. Страшно оставить любимого в такие минуты и страшно от мысли, что, может быть, он… Нет, нет, не верится, надо пойти к нему. Сейчас, именно сейчас, когда ему так тяжело, хочется быть с ним и хотя бы нежностью своей помочь ему. Но удерживает не то девичий стыд, не то страх перед тем, что он оттолкнет теперь ее или убежит, как в тот вечер, когда написал «люблю»!
Скрипнула калитка. Женя всем телом прижалась к изгороди и замерла.
Никитин выглянул, опасливо посмотрел по сторонам и, все время оглядываясь, пошел в конец поселка, за которым начинался карьер.
Улицу он миновал в тени изгородей и, подойдя к выгону, не пошел через него напрямик, а стал медленно и осторожно пробираться вдоль огородов.
Последние надежды на то, что его тайна так и не будет раскрыта, рухнули после вызова к Зорину. Все кончено. Пропал! Но как это могло произойти? Как узнали, что блокнот… Он сам забыл о нем, забыл, что именно с ним пошел в ту ночь…
«Следят или нет?» - Никитин пугливо озирался, останавливался и снова пробирался к станции железной дороги.
Все тело пронизывал страх, противным холодком подползая от ног к сердцу, а в голове все путалось, все смешивалось воедино - и то, что было давно, много лет тому назад, и то, что происходило теперь… Была такая же ночь. Луна, поблескивали рельсы узкоколейки, и он спешил на станцию. Встретиться надо было на станции, а он опаздывал. Встретились там, на линии от завода к карьеру… И сейчас рельсы… Нет-нет, теперь рельсы проложены гораздо дальше, а на том месте… Бурьян, темные кусты встают под мертвенным светом луны, словно какие-то зорко следящие фигуры.
«Следят, преследуют!» Вот мелькнула какая-то тень сзади и даже почуялось, что тишину прорезал крик.
Бежать, бежать! Но куда? Все равно.
А может быть, это показалось, может, ничего и не знают? Нет. Книжку оставили у себя. Зачем? Почему академику понадобилось, чтобы именно он делал записи? Почему присутствовал этот инженер из главка? Но как это случилось? Как узнали, что именно в этой книжке он нес листочек сплава, завернутый в кальку, и здесь передал ему? Он сам забыл о книжке и теперь… Нет, это было тогда… Или это он сейчас идет встречать его?.. Нет, это было тогда. Тогда не следили, но и тогда было страшно, а потом стало легко… Цепь была оборвана, и можно было жить. Все было кончено. От него никто не приходил… Но как узнали?.. Блокнот лежал среди ненужных книг, беря его, он забыл, что тогда из этой же книжки он вынул и передал ему листочек. Тот вложил его в свою книжку, и теперь она вместе со сплавом… «Ведь сплав не попал никому в руки. Никому! Сплав и сейчас где-то здесь!» Вдруг волна какой-то смятенной радости охватила Никитина, и он бросился в сторону от узкоколейки, туда, к зарослям бурьяна, но там почудились шевелящиеся тени, и он ринулся назад к рельсам. Он оглянулся, позади белела чья-то фигура, а внизу, под откосом, показалась другая, темная, устрашающая.
Светлая фигурка приближалась и что-то кричала. Темная взбиралась все выше по откосу, все ближе подползала к рельсам: запоздалый пешеход решил сократить путь и пробирался напрямик от станции к поселку по давно заброшенной дороге. Вот он уже показался над рельсами и под его ногами зашумела, осыпаясь, порода. Никитин попятился назад.
Карабкавшаяся по насыпи фигура опять вынырнула из темноты и крикнула:
- Дайте же руку!
Женя подбежала к Никитину. Запыхавшись, сна не «могла выговорить ни слова и только прильнула к нему. Никитин, не спуская обезумевших глаз от протянутой» к нему руки, постепенно пятился назад, потом оттолкнул Женю и дико закричал:
- Это он!
- Андрей! Андрей! Что с тобой?
Никитин бросился бежать по шпалам. Он вилял из стороны в сторону, перепрыгивал через кучки породы, падал, поднимался и снова бежал. Женя бежала за ним, не переставая звать его, но силы покидали ее. Она отставала все больше и больше и, наконец, споткнувшись, упала.
