Заряд доблести - [48]

Элден сидел рядом с Индрой. Они сидели близко друг к другу, их ноги почти соприкасались, и Тор видел, что девушка начинает чувствовать себя более расслабленной рядом с его другом. Они оба уже казались парой и, казалось, идеально друг другу подходят. Тор спрашивал себя, удастся ли им вернуться в Кольцо, пойдет ли Индра с ними, сложатся ли ее отношения с Элденом. Он надеялся на то, что все так и будет.

И только Конвен был как на иголках. Он воздержался от напитка. Вместо этого он сидел, сжав челюсти, глядя на пламя с таким напряжением, которое напугало Тора. Казалось, что он находится в другом мире, глубоко внутри в мире печали. Тор спрашивал себя, вернется ли он к ним когда-нибудь, станет ли прежним Конвеном, которым когда-то был. Другие тоже это замечали, и Тор поймал взволнованный взгляд Риса. Они посмотрели друг на друга, но ни один из них не знал, что сделать или сказать, чтобы заставить Конвена чувствовать себя лучше.

Бросив взгляд на Конвена, Индра протянула руку и передала Элдену другую миску, что-то прошептав ему на ухо. Элден кивнул, потянулся вперед, протянул миску Конвену, сев рядом с ним.

Но тот даже не посмотрел на нее.

«Ты должен выпить», – сказал Элден, чей голос прервал тишину посреди потрескивающего пламени. – «Завтра нас ждет длинный день. А сейчас время отдохнуть».

Но Конвен, продолжая неотрывно смотреть на пламя, отрывисто махнул головой, и Элден поставил миску, сочувствуя горю своего друга.

Элден прокашлялся.

«Конвен», – начал он. – «Я когда-нибудь рассказывал тебе, как я вступил в Легион? И как я покинул свою деревню?»

Конвен медленно покачал головой, все еще не глядя на него.

Элден несколько раз прокашлялся, после чего сделал глубокий вдох и тоже уставился на пламя.

«Видишь ли, моя отец был кузнецом, а я был его подмастерье. Он хотел, чтобы я пошел по его стопам, но у меня были другие цели. Я хотел стать воином. Хотел учиться вместе с Легионом. Я не мог себе представить жизнь в своей деревне, что буду кузнецом всю свою жизнь, служа другим. Я получал удовольствие от работы с молотом и кузницей, но для меня этого было недостаточно. Я нуждался в чем-то большем».

«Проблема заключалась в том, что у моего отца были большие долги перед нашим лендлордом, неким мистером Трибблом. Мой отец был хорошим, честным и трудолюбивым человеком, и он всегда платил по своим долгам. Но наша деревня была небольшой, существовали определенные границы количества имеющегося у нас дела. Мы не жили на перекрестке, поэтому работы много быть не могло. Мой отец изо всех сил старался, чтобы его дело процветало. Он работал тяжелее, чем ты можешь себе представить. И все равно этого хватало только на то, чтобы платить за еду и ренту. Но мистер Триббл каждый год продолжал непомерно повышать плату за ренту, и мы просто не могли столько платить».

«Со временем мой отец все больше и больше погружался в долги перед мистером Трибблом. И когда пришло мое время покидать нашу деревню, чтобы вступить в Легион, мне не позволили этого сделать. Мистер Триббл запретил моему отцу отпускать меня. Он настаивал на том, чтобы я продолжал работать как его подмастерье, чтобы расплатиться с долгами. Иначе он грозился вышвырнуть моего отца из нашего дома».

«Отец был в ярости. Он велел мне отправляться в путь, он хотел, чтобы я был счастлив, несмотря ни на что. Но я не мог. Он нуждался во мне. И я знал, что это мое место. Поэтому я остался, чтобы помочь отцу расплатиться с мистером Трибблом, который уже владел почти всей деревней и был богаче, чем вы можете себе представить. Именно это и помешало мне вступить в Легион».

Элден замолчал, глядя на пламя.

«Но я не понимаю», – сказал Конвен, наконец, повернувшись к Элдену. – «Ты все-таки вступил. Что произошло?»

Элден долго смотрел на огонь, после чего, в конце концов, прокашлялся и продолжил.

«Однажды мистер Триббл пришел в наш дом. Словно было недостаточно того, что он выжимал из нас последнюю монету своими процентами. Словно было недостаточно того, что он запретил мне покидать деревню и присоединяться к Легиону. Словно было недостаточно того, что мой отец только и делал, что работал, чтобы оплачивать ренту. Однажды мистер Триббл решил, что хочет большего. Он решил, что хочет отобрать наш дом и превратить его в таверну. Он появился однажды и объявил, что мы должны собрать вещи и уйти до наступления рассвета. На улицу. Ему было все равно, куда мы отправимся. Вот так. Он развернулся и вышел».

«Мой отец упал духом на моих глазах. Он шел, как сломленный человек. И этот момент изменил мою жизнь. Мне было невыносимо видеть своего отца таким. Я больше не мог терпеть несправедливость всего этого».

«Я выбежал из дома, оседлал лошадь и погнался за мистером Трибблом. Я догнал его на дороге, на окраине деревни и вступил с ними в драку. Я стащил его с телеги, желая всего лишь поговорить с ним. Заставить его понять. Я не хотел причинять ему вреда. Но когда я стащил его на землю, он достал кинжал и порезал мою щеку. Он оставил мне этот шрам», – сообщил Элден, показывая на шрам под глазом, освещенный пламенем огня. Тору всегда было интересно, откуда он, но молодой человек никогда не задавал этот вопрос.