Заря Айваза. Путь к осознанности - [63]

Внезапно он замолчал и бросил на меня вопросительный взгляд. Что-то вертелось у него на кончике языка, видно было, что он подбирал слова для вопроса. Какого? — Встретил ли я знаменитого оккультиста в Стокгольме? Был ли у меня прямой опыт переживания астральной проекции? Получилось ли у меня заставить людей повернуться, когда я посылал им в затылок свои телепатические указания?.. Но мои предположения были ошибочны. Он спросил меня, нашел ли я ответ на вопрос, который задавал себе все эти годы:

— Насколько мне известно, ты первоначально интересовался вопросом, кем ты являешься на самом деле, и так и не находил на него ответа, не так ли? Ты нашел для себя ответ?

Я опустил глаза. Лидия застыла на месте от напряженного ожидания. Я поднял голову и сказал Игорю, глядя прямо в глаза:

— Я испытал необыкновенные переживания, довольно глубокие переживания, которые описываются в книжках, но так пока и не сдал для себя этот экзамен. Если бы я сдал, то поверь мне, моя жизнь изменилась бы коренным образом. Один из тех редких мыслителей, что ответили для себя на такой вопрос, как-то сказал, что человек, понимающий, кем он является, может рассмеяться даже в аду. Я бы не смог так поступить.

У него внезапно отвисла челюсть:

— Я надеялся, что ты скажешь, что нашел для себя ответ. Ведь я разделяю с тобой мнение о том, что этот вопрос — фундаментальный для всего человеческого существования…

3

Игорь Виславский не ошибался. Спустя пару дней после нашего с ним разговора позвонил Петко Сретенович:

— Для нас было бы честью увидеть вас на нашем субботнем собрании. Несомненно, я бы сначала хотел поговорить с вами с глазу на глаз.

— Хотелось бы поинтересоваться, какой контингент приходит на такие собрания, какие темы, в основном, обсуждаются… Мне не по нутру пустые разговоры о чудесах, мистификациях…

— Конечно, конечно, я понимаю, но это все же не телефонный разговор. Я понимаю страну, в которой мы живем. Не хотели бы заглянуть ко мне? Я живу неподалеку от футбольного поля, в Карабурме.

Квартира Петко Сретеновича располагалась на четырнадцатом этаже, откуда можно было наблюдать уходящий за горизонт Дунай, можно было даже заметить очертания Панчево. Он встретил меня в гостиной, на стенах которой висели фотографии поверхности Луны и рисунки с изображением НЛО. Середку книжной полки украшал шлем, сделанный из кусочков мятой алюминиевой фольги. Мне когда-то рассказывали про этот шлем, про то, что он использовался для медитаций и связи с пришельцами. Я пытался вспомнить имя того, кто до моего отъезда в Швецию рассказал мне историю о том, что Петко любил выставлять напоказ шлем перед людьми, не обладающими достаточными техническими знаниями.

— Нам нужно было дать имя нашему обществу, — начал он. — С библейских времен считается, что то, чему дают имя, начинает оживать.

У него было крепкое и сильное тело, массивная шея и короткий, но в то же время широкий лоб, на котором посередине выступали три глубокие морщины. Он пристально смотрел в мою сторону, словно пытался оценить меня.

— И какое бы имя выбрали вы?

— Общество Параллельных Миров, Общество для исследования Внешних Миров… Толерантность — основное правило нашего общества. У нас есть дилетанты-ученые, теософы, антропософы, йоги, астрологи… На сегодняшний момент очень важно наладить связь с инопланетными цивилизациями, ради чего мы и сосредоточили наши усилия. Фундаментальные проблемы нашей планеты невозможно решить, задействовав тех же людей, что их вызвали, поэтому-то нам нужна помощь от высшего уровня. — Он сморщил лоб и, искоса поглядывая на меня, пытался оценить, был ли я с ним на одной волне. По всей вероятности, увиденное никак его не удовлетворяло, так что он решил придать словам больший вес.

— У некоторых очень важных людей складывается критическое отношение к такой деятельности, однако они меняют свою точку зрения, как только перед ними появляется неопровержимое доказательство. Инопланетные цивилизации существуют, и судьба человечества зависит от того, будем мы с ними контактировать или нет.

— Вы верите в то, что они находятся на высшем уровне в сравнении с нашим?

— Конечно! Они решили проблемы с заболеваниями, бедностью, войной, в нравственном отношении они в разы превосходят нас.

— И мы не могли решиться выйти с ними на контакт?

Мое замечание вызвало некое беспокойство. Его морщины на лбу стали еще глубже:

— Здесь дело не обязательно в этом. Они будут поступать так, как должны поступать, однако многое зависит от нас. Видите ли, на протяжении более тысячи лет накапливались доказательства контактов с инопланетянами, однако предыдущие поколения интерпретировали их в религиозном контексте: они приравнивали их к ангелам, божественным существам, посланникам Бога… Сейчас же мы живем в индустриальной цивилизации, и, конечно же, будем интерпретировать данные события тщательнейшим образом. Мы знаем, что они прибыли на космических кораблях — КОСМОКОРАБЛЯХ — это была не чума или какое-то там дьявольское искушение и похожая чепуха. Сознание современного человека изменилось. Сегодня никого не волнует, была ли мать Христа девой или нет, нам не интересно, что же там было. — Своим коротким толстым пальцем он показал на одну из стен комнаты, я повернулся к ней лицом, чтобы посмотреть, что там, и увидел что-то вроде размытой иллюстрации. — Это копия медной гравюры, сделанной в Цюрихе в XI веке. В 1036 году над Цюрихом повисло огромное количество космических кораблей. Их можно легко разглядеть, как, впрочем, и людей, смотрящих в небо и показывающих пальцами на эти корабли. В отличие от того времени, мы теперь готовы к такому контакту.